Весело не получилось.

— Разве я похож на хорька? — кисло улыбался Воротников.

— Не знаю. Я никогда не видела хорьков.

С телеэкрана неслась реклама: «…удобно располагается внутри вашего тела»

«Вот и ещё один день», — думал Воротников.

Он раскрыл тетрадь. Каждый вечер он делал в ней одну и ту же запись.

«ПОШЛИ ВСЕ НА ХУЙ!» — крупно написал Воротников.

Ночью приснилась директриса. Она плевалась из трубки жеваной бумагой.

Шуточка

У Пирожкова была жена — Лизочка. Он её очень любил. Были у него и маленькие дети — Санечка и Анечка. Он их тоже любил, но меньше, чем Лизочку, и на расстоянии. Дети жили у тёщи.

Как–то раз Лизочка и Пирожков сидели у себя дома, уютно устроившись на диване. За окном падал снежок. Лизочка вязала Пирожкову свитер, а Пирожков, макая горячие блинчики в клубничное варенье, пил чай.

— Примерь ещё разок, — просила Лизочка.

— Ну сколько можно, — деланно ворчал Пирожков, с удовольствием примеряя перед зеркалом свитер.

— Тебе будет в нём тепло и удобно, — говорила довольная Лизочка. — Снимай.

Пирожков возвращался к чаю с блинчиками.

— А знаешь, дорогая, — улыбался он, — как только ты закончишь вязать этот свитер — так сразу и умрёшь.

— Виталя, — сказала Лизочка дрогнувшим голосом, — зачем ты это говоришь? Ведь всё, что пожелаешь другому — обязательно сбудется.

— Ну, дорога–а–я, — посмеивался Пирожков. — Я же пошутил.

— Ты пошутил — а мне умирать, — расплакалась Лизочка.

Пирожков, несколько сконфуженный, принялся её успокаивать.

С того дня Лизочка сделалась печальной. Сидит молча в уголке дивана и свитер вяжет. И уже совсем немножко ей оставалось.

Между тем близился Новый год. Город украсился яркой мишурой. Тёща привела Санечку с Анечкой. Пирожков купил пушистую ёлку. Вечером все вместе её наряжали.

— Любимая, — ласково спрашивал у жены Пирожков, — какой ты хочешь подарочек к Новому году?

— Никакой, — отвечала Лизочка с тяжким вздохом. — Побереги денежки на похороны.

Пирожков откладывал ёлочную игрушку.

— Лиза, — строго говорил он, — сейчас же перестань!

— Осталась только резиночка внизу, — отвечала ему на это грустная Лизочка. — И воротничок.

А в первых числах нового года Лизочка… умерла. Её смерть странным образом совпала с окончанием работы над свитером. Вечером она закончила вязать воротник, а ночью — умерла. Тёща привела на кладбище Санечку с Анечкой. Стояли сильные морозы, и Пирожков надел на похороны новый свитер. Лизочка оказалась права: в свитере было тепло и удобно…

Домой Пирожков возвращался на электричке. Дорога тянулась мимо кладбища. За вагонным окном проплывали деревья, могильные плиты, кресты… Лизочка лежала здесь, а Пирожков ехал домой. Обедать.

Кладбище кончилось. Пирожков откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Сразу же всплыло Лизочкино лицо в гробу… «Вот так пошутил…» — думал Пирожков, уже начиная дремать.

Электричка шла. Постукивали колёса.

Праздник жизни

Пошёл я как–то на нудистский пляж — на голых баб поглазеть. Пизды у всех баб здесь сплошь бритые, как, впрочем, и яйца у мужиков. Ну да сейчас не о яйцах речь. Раздеваются бабы на нудистском пляже не так, как на обычном.