— Хорошо. Если все узнают о Хоте, это никому не повредит, — меланхолично откликнулся Селчу. — Хотя мое жизнеописание может вызвать проблемы.

Корран заподозрил, что над ним издеваются. Пытливый пристальный взгляд в небесную голубизну не дал ровным счетом ничего., Селчу все так же полурассеянно, полублагожелательно улыбался.

— Вы не сердитесь, капитан? Я чуть пупок не надорвал, взламывая базу данных в надежде прочитать ваше досье, а вы говорите: «хорошо»?

Селчу пригладил хохолок светло-русых волос.

— Злость мне не поможет. Так? Немного расстроен, это есть, но не сержусь.

— Почему расстроены?

— Если ты настолько изнывал от любопытства, мог бы прямо спросить.

— И получить честный ответ? Вот теперь он попал. Тикхо моргнул, даже съежился, как будто получил пощечину.

— А зачем мне врать?

— Там, — Хорн ткнул большим пальцем в сторону дверей, — два офицера из службы безопасности грызут дверь от нетерпения. Они ждут. Тебя. И когда ты пойдешь к себе, они пойдут следом. Так?

— Так, — согласился Селчу. — И?..

— И генерал Сальм считает тебя угрозой всему Альянсу. Мне по-прежнему не следует беспокоиться?

— Можешь начинать, лейтенант, — Селчу безразлично пожал плечами. — А можешь обдумать то, что тебе известно, и решить самостоятельно, доверять мне или нет.

Корран скрестил на груди руки. Подумал, что слишком уж напоминает этой позой отца, но менять ее не стал. В КорБезе ему часто приходилось вести допросы — людей и не-людей, один раз даже дроида. И у него всегда было четкое ощущение: вот этот врет с три короба, этот говорит правду, этот утаивает, этот просто заблуждается, а этот помнит неточно… Весьма полезное свойство.

Сейчас — ни единого признака хитрости или обмана. Тикхо Селчу говорил правду, но то, что Корран не знал о нем, перевешивало то, что он чувствовал. Не возникало сомнений, что Селчу — ценный и доблестный член Разбойного эскадрона, начиная с Хота и заканчивая Эндором, Бакурой, другими сражениями, всех не упомнишь. На Эндоре он летал на «ашке» и сумел снять преследователей с хвоста Антиллеса и «Тысячелетнего сокола» во время их захода на Звезду Смерти. После этого добровольно вызвался выполнить одно задание, все записи о котором в базе данных перешли под гриф «Совершенно секретно», а сверху повис внушительный код. Дальше события развивались по другому сценарию: не прошло и шести стандартных месяцев, как доверие к алдераанцу исчезло подобно миражу в пустыне. Похоже, лишь один человек сохранил в него веру. Ведж Антиллес.

Корран знал Селчу примерно полгода, и все это время Тикхо постоянно летал на невооруженном эль-челноке, возвращал на базу сбитых в бою пилотов, то и дело оказываясь в опаснейших ситуациях. Дважды он спас жизнь самому Коррану. Тикхо мог погибнуть, но пошел ради Хорна на риск.

Если честно, Корран был обязан алдераанцу жизнью не один и не два раза, и несмотря на это Корран не был готов отказаться от подозрений. Тикхо не рассказывал о тех шести месяцах. Корран спокойно проигнорировал этот факт, но легкость, с которой Тикхо все время ухитрялся ускользать из-под надзора, не давала спокойно спать. Хорн повторял себе: твоя подозрительность — наследие службы в КорБезе. Он очень надеялся, что ему станет легче, как только он разузнает правду о Тикхо Селчу.

Проблема заключалась лишь в том, что правду можно было узнать в единственном месте. У самого Тикхо Селчу, которого — к добру или наоборот — приходилось считать не слишком достоверным рассказчиком. И все же: лучше так, чем постоянные подозрения.

Корран Хорн подобрался и тщательно выбрал слова.

— Сэр, я доверял вам в прошлом и собираюсь доверять в будущем, потому что не видел, чтобы вы поступали неверно.