чем вернуться и чмокнуть Пейдж в лоб. – Грэхем точно знает. Ты – гений.

– Да кто ж спорит? – улыбается она. – Хочешь, я пойду с тобой?

– Нет, спасибо. Думаю, он откроется быстрее без угроз телесных повреждений.

– Я просто предложила, – она пожимает плечами и возвращается к бутылочке ярко-

розового  лака,  которым  красила  ногти на  ногах.  –  Если понадоблюсь,  то  ты  знаешь,  где

меня найти.

Убедившись, что моя ключ-карта от номера находится за поясом шорт из спандекса, выбегаю из номера к лифтам, нажимаю на кнопку вызова. Лифт справа дзинькает, двери

раздвигаются,  и  я  влетаю  в  кабину,  где  решаю  доехать  до  самого  низа.  Там  кабинет

управления.

Только добравшись до тяжелой стальной двери, я понимаю недостатки плана. У меня

нет доступа в этот кабинет. И у меня нет номера Грэхема, так что я не могу позвонить ему

и  попросить  меня  впустить.  Перебрав  в  уме  несколько  вариантов,  я  выбираю  наиболее

логичный, который не заставит меня вернуться в номер без ответов с поджатым хвостом.

–  Грэхем!  –    ору  я,  пиная  дверь  и  колотя  в  нее  кулаками.  –  Я  знаю,  что  ты  там!

Открывай! Мне нужно с тобой поговорить!

Поднимаю глаза в правый верхний угол и замечаю маленькую камеру, так что он меня

видит.  Продолжаю  свое  физическое  и  словесное  нападение  на  сталь,  пока,  наконец,  не

слышу громкий жужжащий звук.

– Чертова женщина! – шипит Грэхем, распахивая дверь и затягивая меня в знакомый

коридор, который ведет в огромную комнату управления. – Мне нужно поддерживать свою

репутацию в отеле, так что я не могу позволять бабам кричать и выбивать дерьмо из дверей!

Для бизнеса это не очень-то хорошо!

Выдернув руку из его хватки, я резко разворачиваюсь и смотрю ему в глаза.

– Где он?

– Где кто? – уточняет Грэхем, прикидываясь дурачком, но я этого не потерплю. Я всю

неделю пытаюсь смириться с глупостями кое-какого мужчины, и ни за что, черт возьми, не

собираюсь  мириться  с  враньем  еще  и  от  Грэхема.  Снова  повернувшись,  я  врываюсь  в

диспетчерскую и начинаю с маниакальным видом изучать экраны в поисках Гевина.

–  Его  здесь  нет,  –  вздыхает  Грэхем,  проводя  рукой  по  своим  удивительно

растрепанным светлым волосам.

– Он не в отеле? – спрашиваю я. – Где тогда?

Грэхем явно не может решить, что ему делать, но мой воинственный взгляд помогает

ему определиться, потому что он, наконец, мягко отвечает:

– Он играет на высоких ставках в «Мираже».

– Что? – кипячусь я. – Зачем? Что, мать твою, происходит, Грэхем!

Он поднимает руки в успокаивающем жесте, и краем глаза я замечаю, как остальные

мужчины  в  комнате  неловко  ерзают  на  своих  местах,  словно  никогда  не  видели,  как

женщина разносит все вокруг в пух и прах.

– Слушай, я бы сказал, если б мог, клянусь. Но я не собираюсь лезть не в свое дело.

Гевин сам решает, что говорить тебе, а что нет.

– Ну, забавно, вот только он ни хрена не говорил со мной всю неделю! – снова ору я, вскидывая руки в воздух.