Мое тело почти покалывало под его взглядом. Но ни за что на свете я не
признаю это вслух. Пейдж — безнадежный романтик, и если решит, что я хоть как-то
заинтересована в нем, в одно мгновение начнет играть в сваху.
— Нет, — отвечаю я. — Он обычный, полагаю. Как по мне, придурок. Так же как и
остальные, которые думают, что их дерьмо не воняет, раз у них есть деньги.
— Как жаль, — бормочет она, когда кладет блинчик на тарелку и выключает
конфорку.
Мы несем завтрак на журнальный столик перед диваном и садимся на старый, выцветший ковер. Как обычно первый кусочек тает в моем рту, и я выпускаю стон
удовольствия. Как только заканчиваем, я несу грязную посуду обратно на кухню и начинаю
все мыть. Таков наш договор. Если Пейдж готовит, я мою, и так как у нас нет
посудомоечной машины, я провожу следующие десять минут намывая все руками и
расставляю на сухой подставке рядом с раковиной.
— Так, чем планируешь заняться сегодня? — спрашивает Пейдж. — Я подумала, мы
могли бы зайти в парочку комиссионок. Посмотреть что-нибудь хорошее.
Мы с Пейдж живем не в лучшей части города. Говоря откровенно, в дерьмовой.
Жилой комплекс, в котором мы снимаем квартиру — переполнен, и я почти уверена, что
чувак под нами варит мет время от времени, но мы изо всех сил пытаемся сделать квартирку
приятной и гостеприимной, насколько это возможно... на скромный бюджет, конечно же.
Мы посещаем блошиные рынки, комиссионки, секонд-хенды, распродажи и все такое. Мне
нравится говорить, что в нашем доме бродяжий шик. Мебель и декор могут быть заметно
старыми, но всех, кто переступает наш порог, посещает ощущение гостеприимства. Это
лучшее, что мы можем сделать.
— Не сегодня, — надуваю я губы. — Мистер Сент вынудил меня прийти на обучение
сегодня, после вчерашнего инцидента. — Лишь от мысли снова его увидеть мой желудок
завязывается в узел.
— Весело, — хихикает она. — Как думаешь, сможешь удержаться и никого не бить в
пах сегодня?
— Ничего не обещаю, — отвечаю я с коварной улыбкой.***К тому времени, как оказываюсь в лифте «Парагона», я вся на нервах. Знаю, что перед
Пейдж сыграла, будто это не такое уж и большое дело, но мне нужно сохранить эту работу.
Когда ранее я звонила маме, как делаю каждую неделю, она проинформировала меня, что
в закусочной, где она работает, снизились чаевые, у них нет возможности оплатить счет за
телефон. Она просила меня не беспокоиться, если я позвоню и не дозвонюсь, и сказала, что
погасит долг при первой возможности.
Пособия по инвалидности моего отца и зарплаты мамы в закусочной не хватает, чтобы
покрыть их расходы по хозяйству, медицинские счета отца из-за травмы, а также долг, который накопился за мои годы гимнастических тренировок. Тогда я и понятия не имела, как им удавалось оплатить все расходы, связанные с этим и, честно сказать, мне было все
равно. Я просто хотела стать гимнасткой. И как зацикленный на себе ребенок хотела, чтобы
мои родители сделали все, что могли, чтобы моя мечта осуществилась. |