– Ладно, понял. Тогда не тревожь его. Передай только, что эклеры с начинкой мы нашли. Сорок шесть. Как понял?

    – Понял тебя хорошо. Эклеры с начинкой. Сорок шесть. Дальше?

    – Мы от вас на «Один-Ка» в направлении на «два часа». Нужна помощь в разгрузке. Как понял?

    – Понял хорошо. Да не переживай я записываю.

    – Ну и славно. Отбой.

    После разговора я выгрузил ещё два снаряда и снова занялся наблюдениями. Взглянув в правый боковой перископ, я заметил группу людей, пригнувшись идущих к танку на расстоянии каких-нибудь пяти десятков метров.

    «Ну что за беспечность! Так и на танке кто-нибудь подъедет, а я, замечтавшись, и не замечу. Хотя обзорность в «тридцатьчетвёрке» и в правду – не ахти, книжки не врали». – Подумал я, и, на всякий пожарный, взвёл ППД.

    Но, при ближайшем рассмотрении, подходившие оказались нашими бойцами, так что можно было расслабится. Открыв верхний люк, я окликнул ребят:

    – Эй, славяне! Что это мы идём, а не ползём? Бойцы залегли, а потом послышался ответ Бухгалтера:

    – Из-за гребня холма нас с шоссе не видно. Я когда назад полз – проверил. Виден кусок у кромки леса и вершина холма. А так – быстрее.

    – Понятненько. Давайте сюда. Двое – под танк, двое – внутрь. А мы с тобой – пошли к вершине сползаем – за окрестностями понаблюдаем. Потом поменяемся. Нам главное снаряды из танка вытащить.

    – Товарищ старший, то есть, Арт, а как мы их тащить будем? В руках не удобно, только по два нести можно.

    – А вон, на корме чехол брезентовый. Раскатаем, десяток снарядов уложим и оттащим к кустам. Ты, главное, взрыватели из них выверни.

    – Здравая идея. Так, может, я с бойцами останусь и буду сразу взрыватели вытаскивать?

    – Хорошо. Как первый десяток готов будет – свистни.

    С первым десятком снарядов, учитывая уже вытащенные мной шесть, мужики управились буквально за пять минут – я только-только успел добраться до «бэтэшки», подбитой на вершине холма. Трошин тихонько свистнул, но я знаками показал, чтобы они продолжили разгрузку.

    Внезапно из-за гребня холма донеслись голоса, и я залёг за подбитым танком. Повернувшись к «тридцатьчетвёрке», я замахал рукой, показывая Трошину, что нужно спрятаться. Слава и ещё один боец исчезли за корпусом танка.

    «Странные какие-то голоса – писклявые какие-то…» – подумал я, прислушавшись.

    – …дядько Пилип сказав, шо тот не помацаный, а етот вишь, как разнесло… – сумел я разобрать слова

    По какому то наитию, я полез в нарукавный карман, куда положил «шпалы» снятые с тела подполковника-артиллериста. Достав две, я складным ножом торопливо проколол дырки в лацканах соей камуфляжной куртки и вставил «шпалы». Осторожно выглянув из-за танка, я увидел двух пацанов, бредущих по полю. Один из них, тот, что постарше (на вид ему было лет десять) поучал второго – явного дошколёнка:

    – Дядько Пилип шо казав? У рэчки! А мы яшцэ не дайшли.

    – Сашка, я стамиуся! – канючил второй. – Пачакай, одпачнем!

    Подумав немного, я тихонько свистнул, привлекая внимание. Ребятишки остановились и стали оглядываться по сторонам.