— Выходит, что так. Со стороны божественных братьев Ирата вполне логично желание его вызволить, где бы тот ни был. И человеческие жизни тут — лишь разменная монета… Мне вообще кажется, что Пресветлый пропал не сам по себе, его посланники как-то этому поспособствовали. И, сами понимаете, от них нам правды не узнать, — Эрдан встал из-за стола, отошел к окну. Отсюда открывался вид на подъездную аллею, прекрасно просматривалось, как прогуливаются парочки в такой погожий день. Столь мирная картина… Над которой уже нависла тень грядущей войны…

— И как тогда быть? — озадачился Иштван.

Эрдан обернулся к друзьям.

— Действовать. Иных вариантов нет. Для начала выяснить, когда именно пропал Ират. Учитывая, что он давно уже не являлся людям, тут может быть какой угодно срок… — он на миг задумался. — Но больше всего посланники начали наглеть незадолго до моего рождения, если судить по записям их деяний. Не исключено, что это как раз совпало и с заключением того мирного договора с Бездной… Но тогда никого из нас еще на свете не было, а ориентироваться лишь на записи в архивах в инквизиции слишком сомнительно. Есть лишь один надежный ориентир, путеводная нить, связывающая с Иратом — королевская магия.

— То есть если кто-то и может отыскать Ирата, то именно ты? — Сеар даже вздохнул с облегчением.

— Не только я, — Эрдан покачал головой. — Еще и Эвелин. Я ведь выяснил, она рождена с этой магией, а не получила ее откуда-то. Добавляем еще сюда, что у нее, единственной, знак Ирата возник сам собой. Все это похоже на то, будто Пресветлый нарочно пытался дать подсказку. И, быть может, потому посланники и старательно настроили Эвелин против, чтобы она была именно на их стороне.

— А что, логично, — тут же подхватил эту идею Иштван. — Если именно Эвелин — ключ к освобождению Ирата, то ее-то первым делом посланники и сделали своей союзницей, чтобы она предназначенное точно не исполнила…

— Суть та же, что и раньше: необходимо переманить Эвелин на свою сторону. Теперь это уже не только мой личный интерес, но и вопрос безопасности всей империи. И первым делом, — Эрдан предвкушающе усмехнулся, — нужно выиграть наш с ней сегодняшний спор. Есть у меня кое-какой план, так что…

Он не успел договорить, как и Иштван с Сеаром так не успели озвучить вполне ожидаемое «А что за спор?». В дверь кабинета постучали. И не дожидаясь разрешения на войти, на пороге показалась Эвелин собственной персоной.

Быстро присев в реверансе, она тут же выпрямилась и, не поднимая взгляда, прямиком подошла к Эрдану. В царящей изумленной тишине поднялась на цыпочки, легонько коснулась губами губ оторопевшего принца. И спешно, так ни на кого и не взглянув, покинула кабинет.

Едва за ней закрылась дверь, Иштван выдал явно общую мысль:

— Это что сейчас было?..

Эрдан справился с накатившим оцепенением, быстро подошел к двери, открыл и выглянул в коридор. Но Эвелин уже и след простыл! Бегом, что ли, умчалась?

— Похоже, дело идет на лад, а, Эрдан? — Сеар хитро подмигнул другу.

— Ага, как же, — тот помрачнел еще больше. — Я прямо так взял и поверил и в ее смирение, и в ее симпатию. Она явно что-то задумала.

— Мне кажется, ты зря нагнетаешь, — возразил Иштван. — Девушки — вполне простые и предсказуемые существа…

— Но не эта, — перебил Эрдан, в сердцах добавил: — Мне вообще уже кажется, что я просто не доживу до того благословенного момента, когда начну ее понимать.

— В любом случае кое-кого сегодня ждет романтический вечер наедине, — улыбающийся Сеар с намеком подвигал бровями.