— Как это поддерживающие? — с интересом спросил Руслан.

— Когда одного поддерживают многие. Механику этого дела я объяснять по вполне понятным причинам не стану, но делается это именно так.

— Может, не стоит ребятишек трогать? — осторожно спросил Влад, которому совсем не нравилось, что кому-то из малышей придется рисковать жизнью.

— Прости, брат, но это дело государственное. Сам подумай, чтобы с ними стало бы, не появись мы? Где бы ты их искал, чтобы освободить?

— Тоже верно, — мрачно кивнул разведчик.

— Не все так плохо, Влад. Наша служба ничем не хуже и не лучше вашей. Каждый из нас делает свое дело, — улыбнулся Рашид.

— Знаю, — нехотя кивнул Влад. — Просто не хочу этим детям такой же судьбы, как у нас.

— Если ты про себя, то согласен. А про нашу службу могу сразу сказать: все не так плохо. Из моей команды только двое не имеют своих семей. Я и одна из новеньких девчонок. А так ничего плохого. Мотаемся, правда, много, но какая служба обходится без этого? К тому же у нас и база своя, и семьи под постоянной охраной, и даже места для отдыха отведены. А после службы — пенсия вполне достойная.

— Только доживают до нее единицы, — не удержался от сарказма Влад. — Ты еще скажи, что для вас отдельный дурдом предусмотрен.

— Мы и до него не всегда доживаем, — усмехнулся в ответ Рашид.

Их разговор прервало объявление по громкой связи о подготовке корабля к старту и приказе занять свои места.

Подойдя к аномалии на то же расстояние, с которого были выпущены катера, линкор отстыковал эсминец, и погруженный на него экипаж запустил двигатель.

Внимательно наблюдая за эсминцем в тактический монитор, Альказ никак не мог отделаться от мысли, что что-то упустил. Но время шло, а эсминец, миновав оставленный здесь катер, продолжал двигаться.

Попросив связиста переключить канал на внешние камеры эсминца, ксеноброн внимательно вглядывался в странное мерцание пятна аномалии.

Наконец капер достиг этой странной завесы, и камеры на несколько минут померкли. Когда на экране монитора снова возникло изображение, Альказ невольно вздрогнул. Прямо на эсминец стремительно двигался корабль неизвестных. Очнувшись от истошного крика, прозвучавшего в наушнике его гарнитуры, ксеноброн во весь голос приказал:

— Канониры эсминца, объединенный залп из всех орудий. После залпа поднять щит.

Глядя, как камеры корабля вспыхнули ярким свечением, Альказ мысленно отметил слаженность и скорость, с которой действовали мягкотелые. Дальше изображение в камерах снова стало расплывчатым из-за силового щита, но ксеноброн успел заметить, как корабль противника выстрелил в ответ.

Очередная вспышка снова ослепила камеры. Проклиная все на свете, Альказ пытался рассмотреть повреждения, полученные кораблем неизвестной расы.

В этот момент, не дожидаясь его команды, экипаж эсминца открыл беглый огонь по кораблю противника. Понимая, что уже совсем не контролирует ситуацию, Альказ успел только спросить, ведется ли запись боя. Получив утвердительный ответ, он выждал еще минуту и громко приказал:

— Эсминец, возвращайтесь. Отходите под прикрытие линкора.

Продолжая огрызаться, капер начал медленно двигаться обратно к пятну, когда где-то сбоку полыхнула нестерпимая по своей интенсивности вспышка, и связь с эсминцем прервалась. Зарычав от злости, Альказ развернулся к дежурной смене канониров, во весь голос заорав:

— Огонь из всех орудий по тому кораблю! Уничтожьтеего!!!

Канониры стремительно замолотили по клавишам, и через несколько ударов сердца огромный линкор ощутимо вздрогнул.