– Спорно, – вмешиваюсь я, обходя комнату кругом.

– Питер Пэн не имеет к нашим делам никакого отношения, – замечает Хольт. – Зачем нам делать его врагом?

– Потому что Питер Пэн будет защищать Вейна до последнего вздоха. А это значит, что, если вы хотите вернуть тень, вам так или иначе придётся иметь с ним дело.

Жизель и Хольт мрачнеют. Они и раньше понимали, что такая вероятность есть. Даже если бы Вейн не был верен Питеру Пэну, тот вряд ли так просто позволил бы кому-либо появиться на его острове, чтобы забрать оттуда значительную силу.

Я осушаю свой кубок, и появившийся брауни снова наполняет его. К такому удобству легко привыкнуть.

– Что вы предлагаете? – спрашивает Амара. Она маячит рядом с сестрой. Вряд ли её допустят до правления, но иногда она склонна без мыла влезать в задницу Жизель, чтобы произвести впечатление.

Королева фейри ставит бокал и складывает руки перед собой. Я замечаю, что она не прикоснулась к вину.

Умная девочка. Лучше сохранять ясную голову, когда имеешь дело с Крокодилом.

– У Питера Пэна есть две слабости, – заявляет королева. – Вейн и его Дарлинг.

Я останавливаюсь, по спине пробегает внезапный холодок.

– На острове появилась новая Дарлинг?

Королева фейри смотрит на меня взглядом, обещающим какую-то тайну.

– Это праправнучка Венди.

Я не из тех, кто живёт прошлым, но, услышав имя Венди, я всё равно возвращаюсь на многие годы назад и поневоле чувствую то, что не хотел бы чувствовать.

Она мертва. В конце концов, смертные в своём мире быстро уходят из жизни, но даже сейчас при упоминании о ней у меня волосы на загривке встают дыбом, словно её призрак здесь, в комнате, дохнул мне холодом в затылок.

Если обычные женщины бесконечно завораживают меня, то к Венди Дарлинг я испытывал глубочайшее восхищение.

Она единственная из моих партнёров по шахматам, кому удалось меня обыграть.

Вначале я связался с ней, потому что знал, что Питер Пэн этого не сделает.

Но, в конце концов, я осознал, что она шутила со мной, просто потому что могла.

Я хотел ненавидеть её. Тем более, когда она отвергла меня и попросила Питера Пэна вернуть её домой, в невыносимую смертную землю.

Но в конце концов я начал уважать её за ту магическую власть, которую она имела надо мной.

Немногим людям я бы позволил надеть на себя ошейник.

Но Венди Дарлинг и тут стала бы исключением.

– Так что вы предлагаете? – уточняет Жизель. – Использовать Дарлинг в качестве заложницы?

– Угрожать жизни Вейна? – предлагает Хольт.

Холодные когти ужаса впиваются мне в сердце.

Я не хотел осложнять поездку на остров грязной работой, но если Хольт хотя бы пальцем тронет моего брата, богом клянусь, я отрублю ему руку, как Крюку. Но, в отличие от Крюка, я заставлю Хольта сожрать отрезанную конечность. До последней косточки.

– Вы не сможете подобраться достаточно близко к Вейну, – говорит Тилли, и значительный повод для волнения отпадает. – Но Дарлинг…

– Как зовут эту? – спрашиваю я, продолжая кружить по комнате.

– Уинни.

– Она чем-то похожа на Венди?

Королева легко пожимает плечами.

– Она дерзкая. И не глупа. Она действительно помогла Питеру Пэну вернуть его тень.

– Какого хера? – вскидывается Хольт. – Вы, чёрт бы вас подрал, могли бы сообщить нам это до того, как мы явились сюда.

Тилли стискивает зубы. Я слышу скрежет через всю комнату. Она делает глубокий вдох и произносит:

– Пэн буквально только что вернул её, а это значит, если мы собираемся нанести удар, единственный подходящий момент – прямо сейчас, пока он вспоминает заново, как пользоваться магией.