Остальные восемьдесят два человека без происшествий прибыли на место и были заселены в загородный дом, откуда заранее предварительно были удалены и домоправитель, и экономка. Всё было готово к акции.

***

Полковник Вествуд, в элегантном твидовом костюме, вошёл бодрым шагом в рабочий кабинет одного из высокопоставленных лиц Британской империи, располагающийся в одном из элитных особняков в центре Лондона. Там, в роскошном кожаном кресле, ожидал один из его бывших кураторов и коллег, немолодой уже мужчина, с породистым лицом, обрамлённым седыми бакенбардами и выделяющимися большими сочными губами сластолюбца.

— Полковник! Куда вы пропали? Вас не было больше трёх лет, а последние вести от вас мы получали больше года назад!

— Да, сэр! Мне пришлось нелегко, я был ранен и скрывался в песках Сахары, в одном из тамошних Богом забытых оазисов, от гнева Иоанна Тёмного, стремившегося меня уничтожить.

— Да, я слышал об этом. Этот чёрный недооценённый царь Судана сделал нам гадостей больше, чем вся Российская империя за всё время своего существования!

Вествуд молча склонил голову в знак согласия.

— Но раз вы живы, можете порадовать меня, свежей информацией?

— Да, несомненно. У меня есть две новости, одна плохая, а другая хорошая.

— Гхм, ну начните тогда с плохой.

— Кинжал, носимый Мамбой, исчез, и скорее всего, навсегда!

— Действительно, новость из ряда очень плохих, если не сказать, что гадких. Ну, а хорошая?

— Хорошая заключается в том, что я нашёл всем известную чашу.

— Вы имеете в виду ту, что…

— Да, именно ту…

— Ну, что ж, — и собеседник Вествуда энергично потёр ладони одну о другую и, вскочив со своего кресла, прошёлся по кабинету.

— Итак, она у вас с собой?

Вествуд только усмехнулся такой наивной горячности своего собеседника.

— Это всего лишь эмоции, прошу меня простить, — понял и устыдился бывший его куратор.

— Сэр! Я всё понимаю! Эта новость из ряда вон выходящая, и вы вправе выражать свои эмоции так, как считаете нужным, — и он снова добавил, — сэр!

— Хорошо, сколько вам нужно времени, чтобы доставить чашу сюда, в Лондон?

— Думаю, недели будет достаточно, — ответил Вествуд.

— Отлично, через две недели будет заседание ложи, и там будет сам Мастер, вы понимаете, о ком я говорю?

— Догадываюсь, сэр.

— Вот и отлично, отлично. Жду вас с нетерпением через неделю, а ещё через неделю вы получите право на внеочередное звание и будете лично представлены Великому мастеру, вместе со своим трофеем.

— Почту за честь! — и Вествуд весьма церемонно поклонился своему визави и, повинуясь нетерпеливому взмаху его руки, удалился из кабинета.

На следующий день он отправился обратно в Ирландию, за чашей и своими подельниками.

Через две недели Вествуд и Момо стояли в таинственном особняке, расположенном в одном из Лондонских пригородов, спрятанным за высокой кирпичной стеной, густо увитой засохшими стволами плюща, на котором местами виднелись жухлые почерневшие листья.

Начало зимы 1903 года выдалось тёплым, и поэтому Вествуд ограничился плотным плащом, накинутым поверх модного фрака, увенчанного посередине галстуком бабочкой. Момо был одет попроще и поэтому до сих пор ещё дрожал в фойе здания от холодного ветра, проникшего под его яркие лохмотья и юбку из соломы, за время, пока они, выйдя из тёплого экипажа, шли до парадного входа.

Но кто будет заботиться о безымянном негре, ведь он, всего лишь, вещь. Вещь без имени и звания, сопутствующая декорация для предстоящего действа.