|
Половина тех, кого я знал, умерли от цинги, вторая половина погибла в драках, перебрав рому, оставшиеся единицы уморил сифилис. Я сбежал и потому стал среди пиратов долгожителем. Честно говоря, я не жалуюсь, но я хотел бы обойти стороной эти земли – страна индейцев ли это или еще чего там. – С этими словами он так хлопнул чокто по спине, что тому показалось, будто у него все ребра враз лопнули. – Ты ж обещал найти мне женщину, что-то долго тянешь с этим.
Они поехали дальше по земле, в своем однообразии так похожей на море. На следующий день около полудня они услышали, как кто-то поет. Любопытство подтолкнуло их повернуть в сторону невидимого певца. Они приблизились к краю неглубокого узкого ущелья и увидели на дне его обнаженного человека, привязанного к двум столбам за руки и за ноги. Заметив их, человек оборвал пение. – Nakidiwa! Nakidiwa! – закричал он. Красные Мокасины не знал языка незнакомца, поэтому ничего не ответил. Вместо этого он настороженно огляделся вокруг. – Будь настороже, Таг, – сказал он. – Тот, кто его так привязал, может быть где-то рядом. – Слушаюсь, капитан. – Eespanolee? – снова выкрикнул незнакомец. – Fa-len-chee? Enkalisha? Anompa о? Красные Мокасины удивленно вздернул брови. Последнее слово было на языке чокто, или, как его называли, мобильском – языке торговли, в основе которого лежал чокто. Он решил, что это все же мобильский, и заговорил на этом языке. – Ты понимаешь меня? – спросил он. – Как будто я всю жизнь на этом языке и говорил, – ответил незнакомец с таким сильным акцентом, что его едва можно было разобрать. – А по-английски говоришь? – Несколько слов знаю. – А по-французски? – Хорошо говорю, – ответил незнакомец по-французски. И это получилось у него лучше, чем на мобильском. – Эй! – подал голос Таг. – Да этот индеец говорит по-французски! – Таг, ты ведь тоже, кажется, говоришь на этом языке? – Ну говорю, если нужно бутылку рома купить или шлюху уговорить. – В доказательство своих возможностей он обратился к неизвестному. – Эй, ты, какого черта ты там делаешь? – Силу духа тренирую, – весело ответил незнакомец. – Хочешь сказать, нам не надо тебя отвязывать? – Думаю, пора уже заканчивать тренировку. – Кто тебя привязал? – спросил Красные Мокасины. – Те, кто особенно заботится о моей силе духа. Вы освободите меня? – А стоит ли? Тебя кто привязал – свои или враги? – Да откуда я могу знать, темно было. – Ну, тогда прощай, желаю хорошенько укрепить силу духа, – сказал Красные Мокасины и направился прочь. – Подожди! – закричал незнакомец. – Эго, конечно, не твое дело, но вышло просто недоразумение, из-за женщины. – Женщины? – Таг встрепенулся. – Да. Из-за жены вождя, если хотите знать. Это семейное дело, вождь – мой двоюродный брат. – Понятно. А почему они тебе нос не отрезали? Так обычно наказывают за посягательство на чужую жену. – Наверное, отрежут завтра или послезавтра. Спуститесь сюда, освободите меня, а я вам за это помогу. Вы ведь далеко ушли от своего дома, не так ли? И вам, конечно же, нужны свежие лошади и еда? Красные Мокасины пожал плечами: – Да, нам нужны лошади. И еще нам нужен проводник, который понимает язык этой бескрайней равнины. – Я отличный проводник. Несколько лет назад я служил в этих местах проводником у французов. |
