Свободные паруса защищали палубу, чтобы утром на нее не попадали прямые солнечные лучи. Я выставил впередсмотрящих на случай каких-либо опасностей, хотя и не ожидал, что они нам встретятся.
На следующее утро солнца мы не увидели. Облака были гуще обычного, воздух и вода холоднее. Идеальная погода.
— Рыба жалуется на холод, — сказал мне Тор. — Он и его хозяин едва могут пошевелиться.
— Скажи ему, что не я делаю погоду.
— А если он захочет выйти наверх?
— Задержи его.
— А если не смогу?
— Тогда придется заковать его в цепи.
Или хуже того.
Тор весь день пытался удержать Младшего в трюме, но вскоре после заката Говорящий Истину с трудом выбрался наверх, дрожа от гнева.
— Ты нас предал! — взревел он. — Твои люди убили…
— Угу, — пробормотал я и дал знак Тору.
Младшего заковали в цепи, сунули ему в рот кляп и запихнули под носовую палубу, где было холоднее всего.
Внизу наковальня издала неуверенный звон, отдавшийся эхом в морских глубинах. На мгновение «Дракон-мститель» и море замерли неподвижно, затем «Дракон», вздрагивая, снова устремился вперед.
Следующий звон раздался лишь через несколько минут. Третий и четвертый звучали еще слабее, и промежуток между ними был больше. «Дракон» не пострадал.
Я велел привести наверх Мику.
— Что, холодно, коротышка?
Он не хотел со мной разговаривать.
— А мне кажется — не очень. Этот идол до сих пор может шевелить руками. Но скоро мы больше его не услышим.
Мика хмуро смотрел на меня.
— Эй! — крикнул впередсмотрящий. — Айсберг! Два румба по левому борту, расстояние две мили.
Я продолжал идти прежним курсом, посмотрев на айсберг, когда тот проплывал мимо. Он оказался недостаточно большим, и мы пошли дальше. Мика угрюмо стоял рядом со мной.
Подходящий айсберг нашелся на следующее утро. К тому времени мы уже ушли далеко на север, подгоняемые постоянным ветром. Моряки ворчали насчет того, что нас может затереть льдами. Я пытался выбросить подобную жуткую мысль из головы. Навечно застрять во льдах вместе с этим дьявольским божеством? Я боялся даже об этом подумать, бросая осторожные взгляды на небо.
Подведя корабль бортом к айсбергу, мы спустили шлюпку, и я приказал матросам вырубить лед так, чтобы мы смогли к нему пристать. Затем осталось лишь снять такелаж и мачту, вскрыть палубу, вытащить идола и забросить его на льдину, которой теперь предстояло стать его новым домом.
Часть его рук продолжала шевелиться. Он пытался высосать тепло из наших тел, но в наших телах не было тепла. Мы уже заплатили свою цену, и нас оживляло теперь нечто иное, сила некоего божественного заклятия.
Снова приведя «Дракон» в надлежащий вид, мы повернули на юг. Я смотрел вслед удаляющемуся идолу, удивляясь тому, что этот дьявол движется совершенно другим курсом. Все остальные айсберги вокруг дрейфовали по ветру вместе с нами, и лишь его ледяная гора плыла на север, в еще более холодные края.
Я широко улыбнулся, взглянув на небо, и подумал о том, каким образом Надежде Каллидора удалось нанести столь тяжкую обиду всему остальному сверхъестественному сообществу. В конце концов, я решил, что никогда об этом не узнаю.
— Мика, ты готов меня простить?
— Думаю, да. Что дальше?
— Заберем Тока и парней, а потом будем надеяться, что небесные силы подарят нам хороший южный ветер. Будем рассчитывать на их благосклонность — после того как выполнили свое предназначение. Младший должен доставить нас домой — он знает, как это сделать.
— Мы ничего не приобрели, капитан. |