Они сказали, дабы я воздвиг большой круглый храм, взяв камни с того самого горного хребта, где упал пламенный камень и указали мне, где построить храм. Но я сказал, что подобное свершить невозможно, поскольку то место столь далеко. Они же ответствовали, что с этим камнем возможно все. Богам нужен был храм, как дверь, позволяющая им войти в наш мир. Я выстроил храм, и когда узрел, как боги скачут, прибыв в наш мир, то нарек его Хороводом Великанов. И наконец, по требованию богов, я схоронил священный камень в центре храма.

    Лишь тогда я открыл могущество, полученное мной от священного камня, могущество сверх всякого вероятия. Я был богом, бессмертным, а благодаря камню проникал сквозь время с той же легкостью, с какой проходил сквозь врата. Я жил в Греции, и по моему приказанию в Британию был послан гонец, и вернулся со священным камнем. Я поместил его в Дельфах, и наречен он был Омфалосом».

    Инди прервал чтение, чтобы развернуть свиток дальше, затем продолжал:

    – «Я снова прошел сквозь врата времени в отдаленное будущее, где и живу ныне как Мерлин. Я пришел сюда с особой целью. Это эра угасания могущества старых богов. От Дельф остались лишь развалины, а Хоровод Великанов давным-давно утратил свою силу. И все-таки я верил, что моего могущества достаточно, дабы возродить старые обычаи. Но вскоре я узрел, что этому не бывать, ибо Омфалос ныне утрачен.

    Я старался прожить свою жизнь достойно. Наставлял трех королей, и хотя могущество мое не иссякло, оно весьма убыло из-за утраты священного камня, и я более не бессмертен. Я проклят, и приговорен умереть, когда старые боги испустят последний вздох. Я стар и утомлен, и уж недолго мне влачить свои дни. Ныне же я подамся туда, где никто не станет искать меня – в самое сердце новой религии. Скоро испущу я последний вздох – в день, когда свет помрачится в полдень».

    – Тут еще есть, – сказала Дейрдра, разворачивая свиток до последних строк.

    – «Напоследок я изрекаю слова надежды, ибо продолжаю прозревать будущие времена без помех. Омфалос снова вернется в Хоровод Великанов, когда свет помрачится в полдень, а звезды укажут на приход празднества Аполлона. Ты, читающий мои строки – помни то, что ты ведаешь об Омфалосе, ибо его природа остается истинной. Вот и все, что надобно тебе знать».

    Инди поднял глаза от текста, не находя слов.

    – Как понимать эту концовку? – спросила Дейрдра.

    – Она несколько загадочна, не правда ли? – Ты все еще считаешь, что рукопись принадлежит перу монаха?

    Инди собрался с мыслями.

    – Ну, это прекрасно объясняет, почему он так и не послал ее в Ватикан. – Но даже произнося это, Инди чувствовал, что объяснение звучит неубедительно, а Дейрдра тут же заявила, что списать все на шутку чересчур легко.

    – Ты прозевал, о чем в ней говорится. Инди, там ведь речь об Омфалосе!

    – В общем, проводимая здесь параллель между Стоунхенджем и Дельфами производит впечатление.

    – И кто бы мог предположить, что Мерлин и Аполлон – одно и то же лицо?

    – Ну, нельзя же верить всему, что читаешь, Дейрдра, – рассмеялся Инди, – особенно о Мерлине. Но в данный момент нас должен тревожить другой дублер Аполлона.

    – Ты хочешь сказать, что Пауэлл считает себя Аполлоном?

    Инди аккуратно скатал свиток.