Увидев, как Дейрдра безвольно лежит возле кровати, Инди хотел помочь ей, но Пауэлл его и близко не подпустил. Подоспевшие бандиты унесли ее, и с той поры Инди ее не видел. Как и Пауэлла.

    Теперь же у двери нес вахту Уильямс с принадлежавшим Инди веблеем в руке, кнутом Инди – в другой, и ножом Инди у пояса. Инди спросил, как самочувствие Дейрдры, и куда ее забрали, но смотритель промолчал. Он вообще не проронил ни слова с того момента, как велел им не разговаривать.

    Молчание длилось уже долго, и Инди решил снова попытаться заговорить, только подойти к делу с другой стороны.

    – А ты умеешь обращаться с кнутом?

    Уильямс проигнорировал его.

    – Инди мог бы преподнести тебе молниеносный урок, если его ненадолго развязать, – подкинул Шеннон.

    – Джек, дай же мне…

    – Я же сказал, не разговаривать! – Уильямс ударил рукояткой револьвера по ладони.

    – Ну извини, – промямлил Шеннон.

    «Теперь надо выждать, – подумал Инди, – и попробовать снова».

    Лязгнул отодвигающийся засов, и в комнату вошел Пауэлл в белом балахоне.

    – Надеюсь, джентльмены, вам тут удобно. Сейчас я вынужден вас покинуть, но после мы за вами вернемся. Кстати, примите мою признательность за помощь в поисках золотого свитка. Более удачного момента для этого вы и придумать не могли. Это заставляет меня думать, что все идет, как уготовано судьбой.

    – А что с Дейрдрой? – решительно поинтересовался Инди.

    – Не волнуйся, она в хороших руках. Ей предстоит сыграть важную роль. – Пауэлл открыл дверь, чтобы выйти.

    – Пауэлл, если ты ее хоть пальцем тронешь, я вгоню этот Омфалос тебе в глотку!

    На губах Пауэлла заиграла хищная усмешка.

    – А это вряд ли. Омфалос будет зарыт в центре Ограды Мерлина, и пролежит в земле еще тысячу лет!

    – Или до того времени, когда какой-нибудь археолог возьмет лопату и откопает его, – возразил Инди.

    – Ничего подобного, – уверенно отозвался Пауэлл. – Только на прошлой неделе Парламент принял постановление, позволяющее посадить дерево в центре Стоунхенджа и налагающее категорический запрет на проведение там каких-либо раскопок. Фактически говоря, я здесь выступаю в роли представителя Парламента. Разумеется, мои коллеги и понятия не имеют ни об Омфалосе, ни о том, что кровь Дейрдры окропит землю над священным камнем, когда на рассвете будет посажено дерево. Но все это входит в пророчество, доставшееся нам в наследие.

    – Черта лысого наследие! – вскричал Инди, сражаясь со своими путами.

    – Остаток жизни ты проведешь за решеткой, – сказал Шеннон. – Кто-нибудь непременно проболтается.

    – Навряд ли, навряд ли. Вы знаете меня слишком плохо. Но довольно речей! Остальные ждут моего появления.

    Дверь за ним захлопнулась, и Уильямс занял место перед ней.

    – Похоже, он запланировал грандиозную ночку, – проворчал Шеннон.

    – Надо что-то сделать, – едва слышно проронил Инди, взглядом оценивая Уильямса. Если удастся заставить его подойти поближе, поставить ему подножку и отключить на пару минут ударом ноги по голове – дело пустяковое. Тогда можно будет приподнять кровати и снять веревки, сдвинув их по ножкам. Но Инди привязали подальше от Уильямса, что затрудняло осуществление этого плана.