Они прошли за угол, где открылся короткий коридорчик.

    – Здесь королевская кровать, – сообщила Марли.

    – Спасибо, – Шеннон закрыл дверь и запер ее на ключ.

    Вся обстановка комнаты состояла из умывальника в углу и кровати, занимавшей почти все свободное пространство. Подойдя к окну, Инди увидел лишь глухую кирпичную стену напротив. Футах в десяти ниже окна проходила пожарная лестница.

    – Итак, мы заперты в борделе без женщин и без вида на море.

    – Добро пожаловать обратно в Чикаго! – прокомментировал Шеннон, растянувшись на кровати и подперев голову руками.

    Инди присел на подоконник и скрестил руки на груди.

    – Ладно. Я весь внимание.

    – В общем, – начал Шеннон, – те парни из синдиката.

    – Какого синдиката?

    – Да, ты действительно давненько здесь не бывал, – рассмеялся Шеннон. – Синдикат – это альянс семейств Чикаго, собравшихся вместе и разбивших территорию на зоны деятельности. Папа отказался к ним присоединиться, потому что был не в ладах с сицилийцами и ничуть этого не скрывал. Ему устроили засаду и расстреляли вместе с двумя его подручными в ресторане в Сисеро.

    – Я не знал подробностей. Мне очень жаль, – вымолвил Инди.

    – Ага, ладно. Это жутко потрясло меня, ведь мы с папой не очень-то ладили с той поры, как я перебрался в Париж. Я был поганой овцой, сам знаешь.

    – Но ты же говорил, что он тебя понял.

    – Мне так казалось, – развел руками Шеннон.

    С отцом Инди дело обстояло совершенно иначе. Он отказывался понять, почему Инди пошел в археологи, и теперь почти не обращал внимания на сына.

    – Словом, мой старший брат Гарри взял все в свои руки и договорился о присоединении к синдикату. Мы получили кусок Южной стороны.

    – Погоди минуточку! Как он мог войти в синдикат после того, что стряслось с отцом?

    – По-твоему, Инди, он пошел на это с радостью? Просто ничего другого не оставалось. Или это, или выйти из бизнеса, и если б мы избрали второе, то легавые сей же миг накинулись бы на нас.

    – За то, что вы встали на праведный путь?

    – За то, что утратили власть.

    – Так почему ж теперь синдикат гоняется за тобой?

    – После того, как власть перешла к Гарри, мы купили «Гнездышко», но видишь ли, этот клуб в нескольких кварталах от нашей территории. Поэтому мы заключили специальную сделку с главой синдиката Джонни Торрио. Беда в том, что теперь Джонни ушел со сцены, а его место занял человек, считавшийся его правой рукой. Вот он-то и заявляет, что «Гнездышко» – его территория.

    – Ты имеешь в виду торговлю спиртным?

    – Ага, но нам нет смысла держать клуб с игорным залом и не контролировать выпивку.

    – Ты все время говоришь «мы». Значит, ты тоже участвуешь?

    – Еще как! Инди, раз я в Чикаго, от этого не отвертеться. Такова вульгарная правда жизни.

    – И что же твои братья говорят о проблемах с «Гнездышком»?

    – Они говорят, что пошел бы этот Альфонс Капоне к дьяволу. Если мы уступим ему хоть дюйм, он предъявит права на другие наши территории и мало-помалу вытеснит нас с карты города.