Я проговорила:

— Рада слышать, что они в безопасности.

Леди Харриет кивнула.

— Ладно, Друзилла, это был длинный день для тебя… и для меня. Теперь я хочу пожелать спокойной ночи. Я полагаю, что дети уже спят.

— О, да, они очень устали.

— Я в этом не сомневаюсь. Извини, что возложила на тебя обязанности няни. Но они к тебе привыкли, и в данное время это самое лучшее для детей. Я думаю, что не стоит слишком резко менять все для них. Я имею в виду хорошую няню.

— Я уверена, что некоторое время им лучше всего будет со мной. Я присматривала за ними в течение всего путешествия… и раньше. Они очень скучают по своей индийской няне.

На ее лице появилось выражение неодобрения.

— Ну что же, мы найдем для них хорошую английскую няню… что положит конец всему этому. Спокойной ночи, Друзилла.

— Спокойной ночи, леди Харриет.

Как странно еще раз оказаться в этом доме… живя под его крышей.

Я пошла в свою комнату. Простыни казались очень чистыми и холодными, комната была полна воздуха, и вид ее был немного строгим. Слишком много воспоминаний… сад… луг… старая церковь… и пасторский дом… — места моего детства.

Я подумала о своем отце. Я представила его, идущим от пасторского дома к церкви с молитвенником под мышкой, с беспорядочно развевающимися на ветру волосами… его мысли далеко отсюда… скорее всего в Древней Греции.

С тех пор, как я уехала, так много всего произошло.

Я не чувствовала себя усталой и все же, как толькс легла на эти холодные чистые простыни, я сразу же провалилась в глубокий сон, так как была измучена физически и эмоционально.

Весь следующий день я была с детьми. Я провела по старому церковному двору. Я увиделась с Колином Брейди и его женой. У них уже был маленький ребенок.

Элен Брейли, дочь доктора, теперь жена Колина, настояла, чтобы я зашла в пасторский дом, где она угосттила меня стаканом вина из ягод бузины. Пришел Колин присоединился к нам. Дети тихо сидели рядом.

Я подумала, что это я могла бы сидеть здесь у подноса, раздавая гостям стаканы с моим вином из ягод бузины. Нет. Я никогда бы не согласилась на это, хотя и сомневалась в том, что леди Харриет все еще считает, что с моей стороны было глупо отказываться от этого.

— Мы думали о вас, когда услышали новости, правда, Элен? — сказал Колин. Элен утвердительно кивнула. — Все это ужасно. Как они могли! Это должно быть действительно было страшно.

Горничная увела детей посмотреть сад, поэтому они могли говорить свободно.

— И мисс Лавиния… графиня. Как ужасно умереть так… и такой молодой…

Я согласилась, подумав: «Вы и не представляете, как она умерла. Вы никогда не сможете представить этого».

Когда я шла по деревне, все подходили поговорить со мной, владельцы магазинов выходили на улицу, чтобы поприветствовать меня.

— О, мисс Друзилла, рад, что вы вернулись. Это, должно быть, ужасно. Весь этот кошмар…

Все интересовались детьми.

— Как мило, что малыши будут во Фремлинге. Леди Харриет, без сомнения, довольна.

Она, безусловно, была довольна. Я знаю, что она горевала о Лавинии. Для нее казалось возмутительным, что местные жители напали на англичан; но то, что они убили ее дочь, было еще более оскорбительным.