— Как он? — спросил Круль.

Иван молча пожал плечами.

— Понятно. — Круль присел на корточки, достал из ранца флягу и сделал глоток, прополоскал рот и проглотил воду. — Знаешь, как раньше боролись с запахами разложения и гниения? В домах или городах, во время эпидемий?

— Не знаю, — отрезал Иван.

— В этом твоя беда, — назидательно поднял указательный палец Круль. — Знания — такая штука, что лишними не бывают…

— Во многом знании — многая печаль, — сказал Иван.

У них в школе этой цитатой были исписаны тетради почти всех мальчишек. Приятно найти серьезное оправдание собственной лени.

— Ладно, пользуйся, что я с тобой, черпай, так сказать, из бездонного колодца…

— Очень нужно!

— Вань, ты неправ… во-первых, упорствовать в своей лени — расписываться в собственной глупости, а во-вторых, мучает тонущего жажда или нет, а рано или поздно он все равно напьется. Да… Так вот, почему тебе повезло. В древности для борьбы с вонью жгли серу. А тебе ее и жечь не нужно, пока я рядом.

— Спасибо большое.

— Пожалуйста, хотя сарказма могло быть и поменьше… Через пару часов ты все равно оценишь. Как там покойничек, тихо лежит?

— Как и положено покойнику, — ответил Иван. — Лежит, воняет… Нужно было его подальше… Может, туда, на дорогу, еще и этого оттащишь?

Круль выпрямился, посмотрел на труп и покачал головой.

— Пусть полежит. Еще есть надежда…

— На что?

— На все, Ваня! На все есть надежда. И всегда. Поэтому, если лишишь человека надежды, то можно с ним делать все что угодно. — Круль сел на землю возле Марка, пощупал у того пульс.

— Апокалипсис… — сказал Иван.

— Что? А, тебе он это уже сказал…

— Только слово.

— А… Тогда тебя еще ждет много всякого интересного. И очень поучительного.

— Что это значит?

— Ничего, — усмехнулся Круль. — Ничего. Можешь считать это кознями дьявола. Вначале я раскачаю твое внутреннее состояние, потом внесу коррективы в твое мировосприятие, а следом достану из кармана бланк Договора и предложу подписать. И не нужно меня посылать куда подальше. Вон тот, что лежит на скате холма, тоже поначалу посылал.

— Ты что, хочешь сказать?..

Круль, как оказалось, именно это и хотел сказать.

Он взял снайпера живьем. Без шума и суеты вырубил, стреножил и законопатил рот. Потом привел в сознание и начал быстро обрабатывать. Круль не особо распространялся о своих методах, а Иван особо и не интересовался. Через пять минут общения снайпер сообщил, что их трое, указал примерное расположение двух других своих коллег и не стал скрывать, что еще пятнадцать человек подтянутся к месту событий, если снайпера не сообщат о своих достижениях. Подразумевалось, что трех парней с винтовками вполне хватит, чтобы перестрелять трех парней у внедорожника.

Но не хватило, не без удовлетворения произнес Круль. Дальше его рассказа приобрел черты таинственности и недосказанности. Иван хотел на это указать, но решил не тратить времени на пустые пререкательства.

Выходило, что он смог убедить беднягу-снайпера подписать Договор. Вот прямо на ровном месте смог его сломать и подсунуть бланк Договора для подписания. Снайпер подписал и был отправлен в Ад с указанием сообщить все по месту прибытия и попросить помощи, раз уж другой связи с начальством у Круля не осталось.

Так что пусть тело еще полежит тут, как сломанный телефон. А вдруг это какая-то поломка на линии, уже отправлена бригада бесов-ремонтников, и труп вот-вот зашевелится, мертвые уста разомкнутся и сообщат, скоро ли прибудет подкрепление.