— Что нужно от меня?

— Согласие на покупку акций, — он протянул мне бумагу, которую я подписал, не глядя.

— Действуй.

Когда Адамов вышел, Яков достал из папки лист бумаги и протянул мне.

«Гавриилу.

По приказу Главного оперативно-технический отдел, проводивший разработку бывшего полковника ФСБ Стрельбицкого, передал объект на обработку отделу психологической борьбы. Сопровождение Стрельбицкого, находившегося в Европе в командировке по делам фирмы „XXI век“, осуществлялось специалистами ОПБ при поддержке нашего отдела. Взяв объект на сопровождение в Париже, ОПБ провел его через Вену в Милан, где ему удалось уйти. В настоящее время все подразделения ОТО, ОПБ, а также подразделения Международного отдела в Европе осуществляют его поиск, однако, по мнению наших специалистов, полковник не мог покинуть Милан, поскольку все возможные пути ухода объекта из страны пребывания перекрывались сразу же по его прибытии. Такого же мнения придерживается международный отдел.

По нашим расчетам Стрельбицкий имеет непосредственный выход на Вельзевула, в связи с чем, мы не исключаем, что он был ликвидирован.

Первый».

Яков сжег бумагу и налил себе еще кофе. (Марина специально для него приносила кофейник). Меня эта бумага ввергла в состояние крайнего огорчения, так как на контакт со Стрельбицким я возлагал основные надежды. И Гусенко обещал мне встречу с гендиректором агентства «XXI век» сразу же после его возвращения из командировки. Я чувствовал себя как рыбак, у которого с крючка соскочила щука.

— Что еще нового? — спросил я. — Какие еще проколы вашего института на повестке дня?

— Это прокол оперативников. Мы осуществляли только психологическую обработку. Если бы они его не упустили, он бы еще поколесил по Европе, а затем сам бы пришел к нам.

Он помолчал, а потом, как бы невзначай, сообщил:

— Меня кто-то сопровождает.

— Ты заметил наружку?

— Нет. Явного ничего нет, но я чувствую сопровождение.

Общение с Винером и Николаем Ивановичем уже приучило меня к мысли, что вокруг нас имеется много такого, чего мы, простые смертные, просто не замечаем, но они видят или, по крайней мере, чувствуют это. Поэтому, как только Яков ушел, я вызвал Богданова и приказал ему установить скрытое сопровождение Винера.

— Есть подозрения? — кратко осведомился Богданов.

Я не ответил на этот вопрос, и Богданов не стал задавать его второй раз.

— Учти. Я должен побывать в институте максимум через неделю.

«Ну что ж, товарищ Вельзевул, — подумал я, — если гора не идет к Магомету… Будем действовать. И действовать решительно».

9. СПЛОШНЫЕ НЕОЖИДАННОСТИ

ПЕРВЫМИ ИНТЕРЕСОВАТЬСЯ ВОЗМОЖНОСТЯМИ ОПЕРАТИВНОГО ПРОНИКНОВЕНИЯ В ВОРОВСКОЙ МИР НАЧАЛИ СОТРУДНИКИ. КГБ. СТАРТ БЫЛ ДАН В СЕРЕДИНЕ 80-Х ГОДОВ, КОГДА РАБОТНИКИ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ ПОШЛИ НА САНКЦИОНИРОВАННЫЕ КОНТАКТЫ С «ВОРАМИ». БЕЗ ИХ ВНИМАНИЯ НЕ ОСТАЛАСЬ НИ ОДНА ВОРОВСКАЯ ТЮРЬМА (ВЛАДИМИРСКАЯ, ТУЛУНСКАЯ, «БЕЛЫЙ ЛЕБЕДЬ» И МНОГИЕ ДРУГИЕ). ДОВЕРИТЕЛЬНЫЕ БЕСЕДЫ КОМИТЕТЧИКИ ВЕЛИ С БОЛЬШИНСТВОМ «ВОРОВ В ЗАКОНЕ», ПРИ ЭТОМ ОСТАЕТСЯ ЗАГАДКОЙ, ЧТО ЖЕ ОБЕЩАЛОСЬ КОНКРЕТНО ГЕНЕРАЛАМ ПРЕСТУПНОГО МИРА? ОДНАКО ИЗВЕСТНО, ЧТО СОТРУДНИКИ КГБ ПОСТАРАЛИСЬ ИЗЪЯТЬ ИЗ ГУЛАГОВСКИХ АРХИВОВ ВСЕ КОМПРОМЕТИРУЮЩИЕ «ВОРОВ» ДОКУМЕНТЫ - ПОДПИСКИ ОБ ОТКАЗЕ ОТ ВОРОВСКИХ ТРАДИЦИЙ, ПОДПИСКИ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ и ТАК ДАЛЕЕ

Винер исчез через несколько дней. В то утро я не обратил внимания на то, что ровно в десять, как обычно, он не пришел в мой кабинет для обсуждения положения дел. Мало ли какие обстоятельства могут быть у человека.