— Слуга дьявола! — торжественно обратился к нему настоятель. — Я сделал все, что мог для тебя. Я нашел в России слуг Господа нашего Иисуса и привел их к тебе. В том, что мне удастся их найти, я не сомневался, и в этом вижу знак того, что Господь дает тебе шанс порвать с дьяволом.

Произнеся этот краткий монолог, настоятель осенил келью (именно келью, а не Стрельбицкого) крестом и вышел. Я сел на стул напротив лежака, возле которого стоял Стрельбицкий, и любезно сказал ему:

— Садитесь, полковник. В ногах правды нет. Давайте побеседуем.

— Вы инквизитор? — нервно спросил Стрельбицкий.

— Инквизитор, инквизитор, — лицемерно ласково закивал я. — Садитесь же. Может, хотите воды? (Стрельбицкий стал белее мела, и я всерьез забоялся, что его сейчас хватит удар. Наконец, он сел и взял себя в руки, хотя выражение страха не сходило с его лица).

— Считаю долгом выразить вам свое восхищение, как профессионал профессионалу, — сказал он. — Я никогда не думал, что какая-нибудь спецслужба сможет найти меня здесь.

— С Божьей помощью можно сделать все, — сказал я.

— Вы действительно религиозная организация? — удивленно спросил он.

— Да, — кивнул я. — Мы действительно служим Богу, как вы дьяволу. Но не будем вдаваться в религиозную дискуссию. Давайте поговорим о земных делах. Вы, Виктор Анатольевич, наверное, понимаете, что я приехал сюда из Москвы не для того, чтобы обращать вас в христианство.

— Конечно, — с готовностью сказал он. — Но я хотел бы знать, на что я могу рассчитывать, если отвечу на все ваши вопросы. Они ведь стоят сотни миллионов долларов.

— Ах, слуги дьявола, слуги дьявола. — Сокрушенно покачал я головой и лицемерно перекрестился. — Все-то у вас измеряется в долларах. О душе не думаете. Не нужны мне никакие номера счетов, которые, как я уверен, хранятся у вас в каком-нибудь потаенном месте. Мне нужно, чтобы вы сказали, на кого конкретно работали, и где эти люди сейчас находятся.

— Я хотел бы знать, — упрямо повторил Стрельбицкий, — на что я могу рассчитывать, в случае… чистосердечного признания.

Я захохотал:

— Вы не перед следователем, дражайший. Но я могу обещать вам жизнь.

— И вечная слепота?

— Нет, вечное покаяние. Давайте договоримся так. Вы отвечаете на мои вопросы, и я оставляю вас здесь, где вы под руководством наших итальянских братьев будете постом и молитвой пять лет спасать свою душу. Через пять лет можете вернуться в Россию и продолжить покаяние в лоне православной церкви.

— А если я откажусь?

— Тогда мы вас вывезем в Москву, где вы предстанете перед судом.

— Военного трибунала? — спросил он, и в его голосе прозвучала надежда.

— Нет. Перед судом нашего тайного трибунала. Не буду скрывать, у нас имеется полный набор пыточных инструментов средневековой инквизиции, нашей предшественницы. Сначала вас слегка обжарят на раскаленной решетке. Потом поднимут на дыбу, и наши заплечных дел мастера поработают над вашей спинкой. — Говоря все это, я делал свой голос все более и более ласковым, а взор все более и более кротким. Получалось, видимо, неплохо. Если пять минут назад Стрельбицкий был белого цвета, то сейчас его красивая, породистая физиономия приняла зеленоватый оттенок. — Затем вам, извините, в зад засунут воронку и…

— Зальют кипящее масло? — он пробовал шутить.