— В том числе, — кивнул я.

К деревне мы подошли еще до наступления темноты, только вот торопиться было незачем. Никакой деревни больше не было.

— Это точно то место? — спросил Йозеф.

— Вроде бы, — ответил я, оглядываясь.

Все поросло травой и кустарником, я видел какие-то небольшие холмы, правильной прямоугольной формы. Не нужно обладать особым умом, чтобы понять, что это. Остатки домов, давно снесенных и поросших зеленью.

— Что здесь произошло? — спросил я в пустоту. Ни единой души.

— Сейчас узнаем, — ответил Хоуп, положив руку мне на плечо.

Одновременно с этим, место преобразилось. Появились полупрозрачные очертания домов, засновали тени людей, со всех сторон раздался шум голосов и звуки скота, а в нос ударил запах свежескошенного сена и выпечки.

А затем, в один момент, вокруг деревни появились тени людей в алых плащах, и все дома разом запылали.

Глава 23. Я видел сон. И в нем я был великим воином

— Туда, — указал я направление.

Мы шли с Хоупом мимо пылающих домов. Я старался не вглядываться в тени вокруг, в нос тут же ударил запах раскаленного металла и почудились иные звуки, которые я постарался от себя отогнать.

Это было и прошло. И эта деревня тоже была и прошла. Не она первая, может и не она последняя.

Мы дошли до дома на краю, где и остановились. Я видел тень старушки, мечущуюся внутри горящей избы и отвернулся. Не хотел на это смотреть.

— Хватит, — я убрал руку лунатика с плеча.

— Ты знал их.

— Всего один день, но они были добры ко мне. В этом мире никто больше не был ко мне добр просто так. Извини, я не это имел ввиду.

— Не парься, — ответил Хоуп. — Я понимаю. Правда, понимаю. Так что ничего не объясняй.

Я обернулся и посмотрел на виселицы в небольшой роще неподалеку. Ветвистые деревья, похожие на плачущие Ивы моего родного мира. И под их струящимися ветвями висели полусгнившие останки в темных лохмотьях.

Я не стал подходить ближе, вряд ли у них остались глаза, чтобы среди висящих тел найти то, у которого глаза не хватало.

Вздохнув, подошел к поросшему холму и выложил из рюкзака сладости. Положил аккуратной горкой среди молодых кустов. Хотел принести и принес.

— Это сделали люди императора, — произнес подошедший Йозеф.

— Хороший повод стать тем, кем меня все считают, — ответил я.

— Здесь лучше не ночевать, — произнес Хоуп. — Мы потревожили их покой, а место и так не самое дружелюбное теперь.

— Он прав. Без блокиратора лунатики нестабильны, без обид, — произнес Йозеф.

— Одному Гипносу известно, что я могу случайно призвать, особенно в таком месте.

— Там неподалеку есть укромная роща на границе с лесом, — махнул я рукой. — Там и переночуем.

Брели в тишине и темноте. Из трех лун две были скрыты облаками, так что идти приходилось буквально на ощупь. Пришлось накинуть сон из только восстановившегося эфира, чтобы хоть как-то разобрать дорогу.

Во сне нет темноты. Ты просто осознаешь, что тут темно и потому ничего не видно. Но даже так, во сне ты понимаешь, что находится вокруг тебя и какие предметы окружают. Поэтому накинутый сон позволяет нарушать и этот закон яви.

Не сказать, что я видел в темноте, но очертания деревьев, холмов, камней, просто становились четче. Я как будто начинал чувствовать пространство вокруг себя. Но это работало лишь со статичными объектами, причем крупными.

Так, например, догадаться, где находятся Хоуп с Йозефом, я мог лишь по звуку их шагов и постоянному фырканью спотыкающегося ремесленника.