Так что мы на вашей стороне!
Витци довольно долго молча смотрел на репортера. Мэг вышла на крыльцо, не обращая внимания на порывы холодного ветра, и встала возле мужа. Она не дотронулась до него, но ей просто было необходимо находиться рядом с ним.
Витци сказал:
— Я полицейский офицер, отстраненный от работы, а за меня вы или против, это не будет иметь значения, когда дело дойдет до расследования. А если я стану разговаривать с вами или с кем-то еще, мне и это поставят в вину.
Мэг подумала, что она ослышалась.
ОТСТРАНЕН ОТ РАБОТЫ?
Она была потрясена, тем более, что ровным счетом ничего не понимала. Когда это случилось? ЭТО ли его так угнетает?
— Ответьте мне только на один вопрос, — взмолился Энвилл. — Вы сами начали драку с этим Дибблом или же он первым напал?
— Он.
— Каким образом?
— Он пытался ме…
Витц замолчал на полуслове, быстро повернулся, наткнулся на Мэг и продолжал деревянным голосом:
— Вы же сказали, всего один вопрос… Я на него ответил. Спокойной ночи.
Последнее было сказано едва слышно. Он вошел в бунгало, а репортер, внимательно смотревший на него, внезапно схватил Мэг за руку и торопливо заговорил:
— Он действительно не имеет права говорить, но ведь на вас-то этот запрет не распространяется. Прошу вас, выманите у него всю историю, а я завтра буду у вас.
Отпустив ее, он зашагал к выходу из садика.
Витци дошел до кухни и тут замешкался, видимо не зная, что же делать дальше. Мэг заперла входную дверь.
Подойдя к мужу, она спросила:
— Витци, что случилось?
Он повернулся и загородил собою дверь. На минуту ей показалось, что он хочет ее ударить, такой яростью зажглись его глаза.
Она испугалась.
— Ничего не спрашивай, — сказал он хриплым голосом, — сначала ответь на мои вопросы. Ответь хотя бы на один. Где ты была во время ленча? С кем ты встречалась?
Когда она ничего не ответила, утратив от изумления дар речи, он подошел к ней и больно схватил за руки у самых плеч.
— Давай, говори правду! Кто это был? Как его зовут?
Глава 5
ПРИЧИНА
В Мэг вспыхнул гнев, когда он проорал свои вопросы. Гнев усилился чувством боли, таким нелепым проявлением ревности, тем фактом, что он осмелился ей не верить. А она-то с самого утра не находила себе места, волнуясь за него, ломая голову, что могло с ним случиться.
В первый момент ей захотелось закричать так же громко, как он, отплатить ему той же монетой, причинить боль. Но тут он, не дождавшись ответа, начал ее трясти, не сильно, а медленно, взад и вперед. Рот у него был плотно сжат, глаза сохранили прежний неестественный блеск, как будто у него был жар. Жар? ОН БОЛЕН?
И тут она окончательно поняла, что он был сам не свой, и, значит, произошло нечто такое, о чем она не знала, и что ему необходимо помочь. Если только она сейчас повысит голос, это приведет к ссоре, которая может стать бесконечной. Они ссорились всего дважды, и она теперь без боли не могла об этом вспоминать.
Он продолжал ее трясти медленно и настойчиво:
— Ну, кто же это был? Назови мне хотя бы его имя?
— Послушай, — Мэг сама удивилась, как ей удалось говорить таким естественным голосом, — я завтракала с Дороти Мэлсон… Если ты заглянешь ко мне в сумочку, ты в ней найдешь счет от Бентолла, на обратной стороне которого записан ее телефон. Я обещала ей позвонить. Можешь сделать это ты, если хочешь.
Витц не ослабил своей хватки, но перестал ее трясти. Он казался ошеломленным.
— Если ты объяснишь, почему ты решил, что я тебе солгала, это может тебе помочь, — сказала она.
Очень медленно он ее отпустил, блеск в его глазах погас. |