Он выругался.

— Как типично для вас. Вы вывели их на линию огня, не предупредив или защитив. Они ничего не знали и не понимали. Да как вы могли?

Ник свистнул, перебивая их.

— Эй? Кто тут понимает, о чем они вообще говорят?

Даже Сими не подняла руку, а это говорило о многом. Сими обычно знала все.

В этот раз она лишь пожала плечами.

Ник перевел внимание на тех двоих, что знали.

Меньяру и Ксева.

— Так, тогда может один из вас прояснит? Пожалуйста? Потому что, похоже, вы обсуждаете мою жизнь и мою семью. И у меня дурное предчувствие.

— Давай ты, — Ксев скрестил руки на груди и уставился на Меньяру. — Твое зачатие и рождение не были случайностью, Ник. Все твое существование — ловушка для твоего отца.

Уж лучше бы это было шуткой.

— Прости, что?

Ксев повернулся к нему, медленно кивнув.

— Именно поэтому ты такой сильный и опасный, и поэтому отличаешься от предыдущих Малачаев. Ты не просто потомок Мавромино. Как и в первом Малачае, который начал все это, в тебе тоже есть кровь воина Сефирота.

Эти слова были для Ника как удар под дых.

— Прости, что?

Коди резко вдохнула, Сими раскрыла рот так широко, что показались ее клыки.

— Это дает нам надежду для него, — Меньяра встала и посмотрела в лицо Нику. Она сглотнула, заламывая руки. — Но все должно было случиться не так. Все.

Меньяра, нахмурившись, пыталась объяснить им:

— Дитя, ты должен понять. Мы не хотели навредить ни тебе, ни твоей матери. Наши намерения были иными. Мы лишь хотели обуздать силы Адариана. Удержать его гнев и исполнить пророчество, данное нам столь давно.

Ник не мог дышать, он обменялся хмурым взглядом с Сими и взял Коди за руку. Просто, чтобы знать, что она его якорь, пока он мучительно пытается осознать сказанное Меньярой. Часть его всегда подозревала правду, но другая часть злилась и страдала.

— Я так запутался.

— У Сими тоже голова кругом. Я вообще заблудилась давным-давно.

Ксев горько рассмеялся, он оперся руками на диван и прислонился к нему. Его глаза стали огненно-красными, в них сверкали гнев и ненависть.

— Они так поступали с нами с начала времен. С нами, рожденными от тьмы, могущественными существами. Тиамат, Брейт, Калеб, я и ты, твой отец. Список бесконечен. Нашу силу питают ненависть, боль, горечь и ярость. Беды — это камень, о который мы точим свои мечи. То, что ломает слабых существ и отправляет их рыдать в могилах, лишь ведет нас к победе. Жестокость других ни капли не трогает нас. Это все, что мы знаем. Поэтому мы непобедимы. Поэтому они, — он мотнул головой в сторону Меньяры. — не могут биться с нами лицом к лицу. И они знают это. Поэтому они ломают нас тем, против чего у нас нет защиты.

Его взгляд переместился на Коди и на их сцепленные руки.

Ник нахмурился.

— Не понимаю.

Ксев сглотнул и заговорил снова.

— Из-за нашей сущности и из-за того, как нас родили и вырастили, мы говорим себе, что нам ничего не нужно. Что мы ничего не хотим, что мы ничто. Что мы презренные темные создания. И нас это устраивает. Нам не нужно, чтобы они принимали или одобряли нас, — он опустил взгляд на пол к ногам Коди. — Но есть нечто, что затягивает нас в пучины и ослабляет без нашей на то воли.

— Свет, — выдохнула Коди.

Он твердо кивнул.

— Никто не сразит нас в битве. Мы знаем, как сражаться против большинства. Как устоять в любом водовороте. Мы знаем, как пережить оскорбления, жестокость, злобу.