18.11      

Во всяком случае в коридоре, по которому ее вели, было светло, тепло и неожиданно чисто. Девушка ожидала, что ее отведут в камеру, но комната, куда ее втолкнули, мало походила на узилище. Большое окно, правдо забранное решеткой, на которой сияли магические плетения, огромный стол, стоящий посередине, и куча каких то непонятных приспособлений,металлических штанг, деревянного креста на стене и щипцов при виде которых у Амадин невольно напряглась. Официально инквизиция вот уже более ста лет не применяла пытки по отношению к заключенным. но до девушки доходили слухи о допросах с пристрастием. Желудок скрутило от волнения, а ноги стали словно ватные. В ушах шумело, и она не сразу поняла, что конвоир обращается к ней.   Ч что?   Раздевайся!   приказал он, снимая кандалы и лениво отходя к окну. Девушка затравленно отшатнулась.   Нет!   Да ладно, все равно придется,   он оглядел ладную фигурку,заметил сияние на пальцах и сразу предупредил.   Магия здесь не поможет, только усугубишь…   Марти, вечно твои шуточки!   донеслось от дверей. Дебелая дама в сером платье с нашивками на рукаве вошла в комнату и мотнула головой. Повинуясь ее молчаливому приказу, конвоир вышел и плотно закрыл дверь.   А ты что стоишь, сказано же: раздевайся!   дама со вздохом подошла к железной палке, закрепленной на стене, оглянулась на Амадин и поправила перекладину.   Сюда стань!   Зачем?   опешила девушка.   Замерять надо! И обувку сними, чтоб надежней было. Амадин выдохнула. Раздевшись до рубашки, она послушно подошла к штанге, оказавшейся ростомером. Крест использовался для измерения длины рук, а щипцы   окружности головы. Надзирательница измерила даже уши и нос девушки, скрупулезно занеся все данные в специальную карточку, лежащую на столе.  Одевайся!   она мотнула головой в сторону свертка, который лежал на скамье у двери. по всей видимости, тюремщица принесла его с собой, а Амадин попросту не заметила. Девушка послушно развернула его. В свертке оказалась рубашка и платье, напоминавшее ее форменное, но из более грубой ткани и с буквами “МП” на спине.   МП?   Амадин рискнула нарушить молчание.   Магические преступления,   нехотя пояснила надзирательница, не отрывая взгляд от документов. Сюда стань. Быстро натянув на себя выданные вещи, Амадин подошла к столу. Тюремщица выдвинула ящик и достала вычурный артефакт, который девушка узнала почти сразу: он запечатывал магию.   Нет!   она попятилась.   Не дури,   предупредила женщина.   Не то ребят позову, мигом скрутят!   Но ведь суда еще не было!   А, ты про это…   надзирательница хмыкнула.   Будет тебе суд, только завтра.   Но тогда зачем артефакт?   А ты что, ночь в кандалах провести собралась?   фыркнула женщина.   учти, магических просто так не оставляют. Либо запечатать, либо кандалы.   Кандалы,   выпалила Амадин. Тюремщица пожала поечам. пробормотала себе под нос что то об умственных способностях заключенной и вызвала охрану. Длинный коридор, несколько поворотов, и она оказалась в камере. Небольшое помещение без окон освещалось магическим светильником. который разгорался ярче при приближении тюремщиков. Караульные втолкнули девушку в камеру, закрыли дверь. Лязгнул засов. Сев на нары, застланные дешевым но чистым бельем, Амадин отстраненно подумала, что это место приличнее доброй половины столичных ночлежек. И уж гораздо более безопасно. Во всяком случае для девушки.