|
Значит, вы попали в лапы наших доблестных стражей порядка сразу после нашей встречи? Интересно, что они вам вменили? Непристойное поведение? он явно намекал на ее предложение в саду. Амадин почувствовала, как лицо полыхнуло от стыда. В суде зачитывали обвинения, сухо напомнила она. Я их не слушал, отмахнулся герцог. Вот как? Вполне в вашем духе. Простите? Вы богаты, знатны и… мужчина! Потрясающий набор достоинств! Действительно, зачем вам слушать какие то обвинения? выпалила Амадин. Герцог ошеломленно моргнул. По его представлениям девица, если она была заслана, должна была давить на жалость и обещать… Он скользнул взглядом по худенькой фигурке. Серое тюремное платье сшитое не по размеру, болталось на ней, волосы, хоть и заплетенные в косу, были грязными, а огромные глаза лихорадочно блестели. Девица была права, начни она соблазнять в таком виде, Рейнард рассмеялся бы ей в лицо и отправил бы обратно в тюрьму. Герцог хищно прищурился, вступая в предложенную девицей игру: Интересно, что по вашему должен был сделать я? Не знаю, не выдержав, она первая опустила взгляд. По крайней мере выслушать обвинения, в тюрьму могли попасть и невиновные. Поэтому я всегда требую протоколы заседаний, учтиво просвятил девушку Рейнард. Там зафиксированы все слова, но нет эмоций. А… только и выдохнула Амадин. Тогда я… простите… Секретарь, вошедший в кабинет прервал их беседу. Ваша светлость, как просили. Он внес кофе и тарелку с огромным пирожным, украшенным взбитыми сливками. Это еще что? Рейнард направился было к секретеру, где держал пару бутылок коньяка, но остановился, недоуменно рассматривая пирожное. Ну я подумал… девушки обычно любят сладкое… смутился Валентин. Герцог закатил глаза. Болван, а ты не подумал, что эта девушка несколько дней провела в тюрьме и, наверняка, не ела! набросился он на секретаря. Но… Я все еще здесь, вмешалась Амадин, которой стало жалко юношу. Это ненадолго, мрачно пообещал инквизитор. А вы, Валентин, если уж вздумали играть в благородного рыцаря, ступайте и принесите куриный бульон! Это единственное, что не навредит гм… вашей протеже! Покраснев, секретарь поставил чашку на стол и вышел, унося с собой злосчастное пирожное.
30.11
Амадин проводила его тоскливым взглядом. После едва не случившегося срыва организм требовал экстренного восполнения ресурса, а от завтрака больше размазанного, чем съеденного перед заседанием остались лишь робкие воспоминания. К тому же такие пирожные продавались только в одной лавке, и Амадин всегда мечтала попробовать его. Видимо, не судьба. Она огорченно вздохнула. Вот, держите, щедро плеснув коньяка в кофе, инквизитор подвинул ей чашку. Движение получилось резким, и напиток распластался на блюдце. Девушка нахмурилась. Пренебрежение. с которым к ней относился хозяин кабинета, злило. Впрочем, чего еще было ожидать от герцога л’Армори после их ночной встречи? Не смотрите на меня так, предостерег хозяин кабинета. Избавившись от мантии, он небрежно швырнул черный шелк на свободный стул, следом туда же полетела золотая лента. Валентин быстро добудет более уместную пищу. Едва ли в тайной канцелярии найдется хоть одна живая курица, от очередной мысли о еде живот у девушки предательски заурчал и сама она мучительно покраснела и уткнулась в чашку, не обращая внимания на то, что коричневые капли падают на подол платья. |
