Вполне,   он стряхнул с одежды осколки и капли кофе.

Валентин недоверчиво оглядел разрушения.

  Я могу прибраться, монсеньер?

  Не стоит,   Рей встал из за стола. Под ногами захрустели осколки. Герцог брезгливо поморщился и взглянул на стены, оценивая ущерб. Осколки поцарапали стену, и отделаться просто уборкой не получится.

К тому же присутствие посторонних означало очередной поток сплетен, который, наверняка, достигнет ушей короля. Объяснять Карлу, что произошло в кабинете, не хотелось. Рейнард хрустнул пальцами, разминая их.

Простейшее бытовое плетение, из тех, что так легко применяла Амадин, далось не с первого раза. Это было словно фехтовальщику вспоминать когда то изученные, но позабытые танцевальные движения. Привыкнув к абсолютно иным движениям, пальцы не слушались, и нити постоянно обрывались. Удалось только с пятой попытки. Секретарь еле слышно выдохнул. Это не прибавило настроения.

  Люстру придется заменить,   со злым прищуром Рей взглянул вверх

  И сервиз,   Валентин быстро смахнул на поднос фарфоровое крошево.

  Да,   инквизитор подошел к столу и черкнул несколько строк.   Проверьте эту информацию!

  Жозеф Гросс?   секретарь изумленно посмотрел на начальника.   Что вы хотите о нем знать?

  Все. Ступайте.

Не желая попадаться под горячую руку, Валентин подхватил поднос с осколками и вышел вышел, а Рейнард опять вернулся к документам, на этот раз очень внимательно изучая списки адептов каждого курса и экзаменационные ведомости. Погруженный в работу, он опомнился, когда за окном начало смеркаться. Рейнард потер глаза и отложил документы в сторону. Мышцы затекли, и он с трудом встал, чувствуя себя дряхлым стариком.

Он подхватил со стола лист, на котором выписывал имена тех, когонеобходимо было проверить: стипендиаты, как и Амадин не сдавшие экзамен на высший бал, дочери, отказавшиеся подчиняться отцам и уезжать не окончив учебу, и те, кто вдруг начал получать хорошие отметки на предпоследнем курсе.

Всего двадцать имен.

Настроение и без того паршивое,стало еще гаже. Рей не знал, на кого он злился больше: на преподавателей, устроивших все это,или же на самого себя, пропустившего подобную аферу, разворачивающуюся у него прямо под носом. Все еще держа в руках листок, герцог задумался, что делать дальше. Самое простое было бы отправить ребят перетряхнуть дом старухи Шуаз, поймать адепток “на горячем”. Но что это даст? Ровным счетом   ничего. вряд ли кто то из девиц сознается в том, что ублажал преподавателей, чтобы остаться в академии. Наверняка, Шуаз проинструктировала их, и девицы будут рыдать о своей горькой нищенской судьбе и что им нужны деньги.

К тому же старой сводне покровительствовал министр образования, а Рей пока не готов был идти на открытый конфликт. Старик де Лонгви был весьма злопамятен и мог воспрепятствовать герцогу отбирать выпускников магов для ведомства.

Значит, к Шуаз стоит отправить наблюдателя. Пожалуй, пара тройка парней даже обрадуется возможности покутить за счет казны в столь злачном месте. Единственное   возглавлять операцию должен кто то более благоразумный и осторожный… вопрос   кто именно.

  Монсеньор, простите, к вам дама,   предварительно постучав, секретарь заглянул в кабинет. При виде Валентина глаза Рея хищно загорелись. Инквизитор представил своего секретаря, в наглухо застегнутом мундире в доме порока и едва не расхохотался, настолько нелепым получилось видение.

  Дама?   переспросил он.

  Не просто дама, а старый друг!

Мелодичный с хрипотцой голос заставил вздрогнуть. Попросту отодвинув секретаря, женщина вплыла в кабинет. Воздух сразу же наполнился ароматом ее духов: тяжелый, пряный запах, от которого захотелось чихнуть.