|
Когда я поворачиваюсь, то не вижу источника звука – и теперь он идёт не оттуда, откуда шёл, а из ниши, в которой находится кровать. В поисках источника я проследовал в нишу и затем к приоткрытой двери в ванную. За ней лежит тьма. Из-за изнеможения и эмоционального замешательства я забыл свой пистолет. Он спрятан под передним пассажирским сидением «Мерседеса». Оружие, когда-то принадлежавшее жене министра в Магик-Бич. Её муж, священник, застрелил её раньше, чем смогла его застрелить она. В их специфической христианской конфессии верующие, очевидно, слишком нетерпеливы, чтобы ждать, пока их проблемы решит молитва. Я открываю дверь в ванную комнату и включаю свет. Бренчание становится громче, но сейчас доносится за мной. Обернувшись, я обнаруживаю, что Бу вернулся, но не он вызывает мой основной интерес. Моё внимание притягивает то, что также приковывает к месту и собаку: быстрое просвечивающееся нечто, видимое только благодаря искажениям, которые оно придаёт предметам, как будто пересекает нишу, входит в зону для сидения, кажется, запрыгивает в экран телевизора, не разбивая его вдребезги, и исчезает. Это присутствие такое быстрое и бесформенное, я почти уверен, что это плод моего воображения, исключая то, что документальный фильм о живой природе в телевизоре покрывается концентрическими кругами, как будто вертикально расположенный экран – это горизонтальная поверхность воды, в которую был брошен камень. Часто моргая, я размышляю о том, реально ли то, что я вижу, или у меня проблемы со зрением. Феномен постепенно убывает, пока изображение на экране снова не становится чистым и устойчивым. Это был не призрак. Когда я вижу кого-либо из задержавшихся умерших, это действительно изображение когда-либо жившего человека, и оно двигается не быстрее, чем может уследить глаз. Умершие не говорят и не издают других звуков. Нет грохота цепей. Нет зловещих шагов. Они не обладают весом, чтобы заставлять скрипеть ступеньки лестницы. И они, определённо, не извлекают арпеджио из басовых струн арфы. Я смотрю на Бу. Бу смотрит на меня. Его хвост не шевелится. Глава 2 Теперь я полностью проснулся. Сон про дерево и пантеру продолжался менее пяти минут. Я всё ещё страдаю от серьёзного недостатка сна, но я бдителен, как бдителен человек, находящийся в одиночном окопе, когда знает, что враг может нагрянуть в любой момент. Оставив свет включённым вместо того, чтобы снова сделать домик тёмным, я выхожу, замыкаю дверь и забираю пистолет из-под пассажирского сидения «Мерседеса». На мне надета толстовка поверх футболки, и я прячу пистолет между ними, заткнув сзади за пояс. Это не лучший способ носить оружие, но кобуры у меня нет. И в прошлом, прибегая к этому методу, я никогда случайно не отстреливал себе кусок зада. Несмотря на то, что я не люблю пушки и обычно не ношу их с собой, и несмотря на то, что убийство даже худших из людей в целях самозащиты или для защиты невинных вызывает во мне отвращение, я не такой фанатичный противник оружия, иначе был бы уже убит – или смотрел бы, как совершается убийство – поэтому лучше уж использовать его. Бу материализуется на моей стороне. Он единственный дух животного, который я когда-либо видел. Невинный, у него определённо нет страха того, с чем он может столкнуться на Другой Стороне. Хотя он бесплотный и не может укусить плохого парня, я верю, что он задерживается здесь, потому что придёт момент, когда он станет Лесси[16] для моего Тимми и спасёт меня от падения в заброшенный колодец или что-то вроде этого. |
