– А что скажете вы, Ормин? – спросил король. – Вы тоже считаете, что я слишком предвосхищаю события?

– Может быть, немного, – сказал Ормин с мучительным выражением на лице. – Но тут трудно судить с какой-либо точностью. Я думаю, люди узнают о правильности или ошибочности своих решений только по прошествии значительного времени. Иногда только дети этого человека понимают, прав он был или нет. Это немного похоже на посадку деревьев. – Последнее предложение он произнес так, словно удивился собственным словам.

Улресил посмотрел на него и нахмурился.

– Деревья растут, герцог. Вокруг нас леса, и мы рубим их.

– Да, но из дерева можно строить дома, мосты, корабли, – сказал, улыбаясь, король. – А деревья вырастут снова. В отличие, скажем, от голов.

Губы Улресила сжались.

– Я думаю, герцог имеет в виду вот что, – сказал Ормин. – Возможно, мы немного спешим с этими… переменами. Мы рискуем тем, что, лишая власти нынешнюю знать, или по меньшей мере слишком сильно урезая ее полномочия, подвергаем себя опасности, поскольку передаем эти обязанности учреждениям, еще недостаточно сформированным. Признаюсь, что и меня беспокоит – полностью ли осознали бюргеры в некоторых городах моей провинции свою ответственность за переданную им в собственность землю, например.

– И тем не менее они, вероятно, торговали зерном, или скотом, или другими продуктами своего труда на протяжении нескольких поколений, – сказал король, держа на весу свою левую руку – доктор заканчивала перебинтовывать ее. Король внимательно посмотрел на бинты, словно ища в них какой-нибудь изъян. – Мне не верится, будто из-за того, что их сеньор в прошлом решил, кому что выращивать или кому где жить, они не могут проникнуться мыслью о том, что теперь сами должны принимать подобные решения. Я думаю, что в действительности они уже давно это делают, только, так сказать, неофициальным образом, не ставя в известность вас.

– Нет, государь, они простые люди, – сказал Улресил. – Когда-нибудь они, возможно, и будут готовы к такой ответственности. Но не сегодня.

– А знаете, – серьезно спросил король, – я думаю, что я не был готов к свалившейся на меня ответственности, когда умер мой отец.

– Ну что вы, государь, – сказал Ормин. – Вы слишком скромны. Конечно же, вы были готовы, что и доказали всей последующей своей деятельностью. И доказали очень быстро.

– Нет, все же я думаю, что не был готов, – сказал король. – Конечно же, я не чувствовал в себе этой готовности и уверен, что если бы вы в то время опросили всех герцогов и других придворных, а им было бы позволено говорить то, что у них на уме, а не то, что хотел услышать мой отец, то они, все до одного, сказали бы, что я не готов к такой ответственности. И более того – я бы с ними согласился. Но мой отец умер, я был вынужден сесть на трон, и хотя знал, что не готов к этому, но справился. Я выучился. Я стал королем, потому что вынужден был вести себя как король, а не просто потому, что был сыном своего отца, заранее предупрежденным о том, что мне предстоит.

Ормин, выслушав королевскую речь, согласно кивнул.

– Да, ваше величество, я понял вашу точку зрения, – сказал Улресил.

Вистер и двое слуг помогли королю облачиться в церемониальные одеяния. Доктор отошла в сторону, чтобы они могли просунуть королевские руки в рукава, а потом принялась добинтовывать его правую руку.

– Я думаю, мы должны быть храбры, друзья, – сказал Валену и Улресилу герцог Ормин. – Король прав. Мы живем в новую эпоху и должны иметь мужество вести себя по-новому. Законы Провидения, может быть, и вечны, но их применение в мире должно со временем меняться. Король прав, когда полагается на здравый смысл фермеров и ремесленников.