– Должны ли мы оскорбиться? – спросил Чмии.

– Они просто хотят остановить стампеде. Вряд ли можно винить их за отсутствие чувства меры. Идемте, может, кто‑то остался дома.

Так оно и оказалось: пара дюжин краснокожих детей следили за их приближением из‑за изгороди. Даже младенцы были тощими, как щенки борзой. Луис остановился у изгороди и улыбнулся им, но они не обратили на него внимания. Большинство из них столпились вокруг Чмии.

Земля внутри круга хижин была вытоптана, линия камней ограничивала выжженное пятно деревенского костра. Из одного строения вышел одноногий краснокожий мужчина на костыле и направился к ним. Одет он был в килт из выделанной шкуры, украшенной декоративной шнуровкой, его большие уши оттопыривались, а одно было разорвано, и довольно давно. Зубы его казались подпиленными… впрочем, Луис тут же засомневался в этом. Дети вокруг улыбались и смеялись и их зубы тоже казались подпиленными, даже у младенцев. Нет, видимо, они такими и росли.

Старик остановился у изгороди, улыбнулся и задал вопрос.

– Я еще не говорю на вашем языке, – сказал Луис.

Старик кивнул и сделал жест поднятой вверх рукой: приглашение?

Один из старших детей, набравшись смелости, прыгнул. Он (или она, поскольку на детях не было килтов) приземлился на плечо Чмии и удобно расположился на нем. Чмии стоял неподвижно.

– Что мне теперь делать? – спросил он.

– Она не вооружена. Не говорите ей, насколько вы опасны. – Луис перебрался через изгородь, и старик немного отступил. Чмии осторожно последовал примеру Луиса, с девочкой, по‑прежнему сидящей на его плече и цепляющейся за густой мех вокруг шеи.

Луис, Чмии и одноногий краснокожий старик, окруженный детьми, устроились у костровища и принялись обучать переводящие устройства местному языку. Для Луиса это было привычным, но, странное дело, – это казалось привычным и для старика, даже голоса из переводчиков его не удивили.

Звали его Шивит хуки‑Фурлари или как‑то вроде этого, говорил он высоким и свистящим голосом, а первый осмысленный вопрос звучал так:

– Что вы едите?

– Я ем растения, морских животных и мясо, приготовленное на огне. Чмии ест мясо без обработки огнем, – сказал Луис, и, похоже, этого оказалось достаточно.

– Мы тоже едим мясо без обработки огнем. Чмии, вы необычный посетитель. – Шивит заколебался. – Я должен сказать, что мы не занимаемся РИШАТРА, поэтому не сердитесь на нас. – Вместо слова РИШАТРА переводчик сделал паузу.

– А что такое РИШАТРА? – спросил Чмии.

Старик удивился.

– Мы думали, это слово одинаково везде. – Он принялся объяснять. Чмии сидел странно неподвижно, пока они копались в этом вопросе, добиваясь толкования непонятных слов.

РИШАТРА означало занятия сексом вне своего вида.

Все знали это слово, и многие виды занимались этим. Для одних это могло означать обычный контроль над рождаемостью, для других – первый шаг к торговому соглашению, а для третьих это было табу. Эти люди не нуждались в табу, они просто не занимались этим.

– Вы, должно быть, пришли издалека, если не знаете этого, – сказал старик.

Луис рассказал, что он пришел со звезд, находящихся далеко от Арки. Нет, ни он, ни Чмии не занимаются РИШАТРА, хотя у них имеется великое множество различных видов. (Он вспомнил девушку с Вундерленда, ростом на фут выше и на пятнадцать фунтов легче его – пушинку в опытных руках). Еще Луис рассказал о различных мирах и разумной жизни, но обошел вопрос о войнах и оружии.

Племена людей пасли многие виды животных.