– Джим, смотри!

Он проследил, куда она указывает, и, опустившись на колени, раздвинул заросли, чтобы лучше видеть.

– Возможно, это именно то, что мы искали, – сказал он. – Канава идет в направлении дома.

Келсо вздохнул с облегчением. Он понимал, что если в ближайшее время они что‑нибудь не найдут, то их догадка окажется ложной.

– Ты можешь перейти сюда? – спросил он девушку.

– С легкостью, – ответила она, поскольку ручей к этому месту значительно сузился.

Элли прошла несколько шагов назад и разбежалась. Келсо увидел, как ее нога с размаху завязла в глине на его стороне, и успел поддержать девушку, чтобы она не упала в воду.

Вместе они осмотрели канаву, и Элли нахмурилась.

– В чем дело? – спросил он.

– До меня только что дошло: никто бы не стал сливать отходы в канаву. Она прорыта не для того.

– Конечно.

– Значит – если на этом участке фабрика – они не стали бы рисковать, используя канаву.

– Если только у них был выбор.

Элли приподняла бровь.

– Не забывай, это сельская местность, – объяснил Келсо. – Эшли‑холл довольно далеко от города и не соединен с канализационной системой. Так что им тут приходится пользоваться выгребной ямой. В зависимости от ее размера, яму могут выгребать три, четыре, может быть, пять раз в год. Даже если там есть отстойник, хотя бы раз в год его надо очищать. А это рискованно.

– И им приходится пользоваться этой канавой.

– Это моя догадка. Отходы нужно куда‑то выбрасывать, но я склонен думать, что эта канава сделана на всякий случай, и только для безобидных веществ, которые легко распадаются. Кислота попала туда по ошибке.

Элли вроде бы повеселела.

– И это была большая ошибка. Будем надеяться, ты прав.

Они продолжили путь через заросли, следуя вдоль канавы, оба возбужденные тем, что ее тщательно скрывали. В конце был резкий подъем, и там Келсо обнаружил торчащую из нижней части насыпи трубу.

– Держу пари, она идет из дома, – сказал он Элли и, заметив что‑то в траве, опустился на колени. – Смотри‑ка!

Элли содрогнулась, увидев дохлую полевую мышь, – глазки‑бусинки безжизненно остекленели, рот раскрылся в оскале мелких зубов, словно мышка протестовала против смерти. Тело еще не разложилось, и Келсо ткнул его пальцем.

– Я бы сказал, она умерла дня два назад, не меньше. И нет никаких видимых причин смерти, но это явно не возраст.

– Отравилась?

Они с мрачным удовлетворением переглянулись.

– Очень может быть, – сказал Келсо.

Он быстро взобрался на насыпь, потом опять соскользнул вниз.

– Мы не так далеко от дома, – сообщил он Элли. – Я хочу, чтобы ты забрала мышку и сделала вскрытие. Нужно точно узнать, что ее убило. – Элли попыталась запротестовать, но он поднял руку: – Если мышка умерла от химического отравления – а особенно, если это вещество используется для изготовления наркотиков, – у нас будет убедительное доказательство, что наша догадка верна. И будет достаточно оснований, чтобы устроить у Слодена обыск.

– Но почему мы не можем вернуться вместе?

– Потому что я хочу еще здесь порыскать.

– Зачем? Пока и этого достаточно. – Она указала на мертвую мышку.

– Хотелось бы выяснить, как они завозят сырье. Тут недалеко до моря, его должны доставлять на лодке.

– Тогда почему мне нельзя остаться с тобой? Ты просто снова пытаешься избавиться от меня.