Тон Кука изменился, инспектор словно извинялся:

– Слушай, Джим, ты хорошо поработал в последние полгода, но использование тебя в таких делах подходит к концу. Ты долгое время провел среди уголовников, понимаешь, и я думаю, твое везение кончается.

– Но вы не поэтому хотите меня вывести, правда?

Кук взял сигарету из начатой пачки на столе, прикурил и протянул пачку Келсо. Тот покачал головой.

Инспектор выдохнул облако дыма:

– Я только что смотрел твое досье, Джим. Читается не очень хорошо.

Келсо неловко заерзал.

– О, ты неплохо справлялся, – ободрил его начальник. – По сути дела, твоя работа среди уголовников была блестящей, лучше не бывает. Но, думаю, ты сам понимаешь, о чем я говорю.

– Лучше рассказать.

– Верно. Некоторые дела последних лет пошли из рук вон плохо, когда в них начал участвовать ты.

– Продолжай, Фрэнк. Тебе не в чем меня упрекнуть.

– Ладно, ладно. Никто тебя не упрекает. Я просто перечислю некоторые факты. Четыре месяца назад налет на ювелирный магазин в Хаттон‑Гардене. Ты навел нас точно, как вчера. Но машина, на которой вы преследовали грабителей, врезалась в автобусную остановку, убив человека.

– Ради Бога, за рулем был не я.

– Я и не говорю, что ты. Слушай дальше.

Келсо потянулся к сигаретам на столе и сунул одну в рот, забыв зажечь.

– За несколько месяцев до того – дело в скобяной лавке. Мы занялись ворами на электропогрузчике, вывозящими барахло на грузовике фирмы. Ты с двумя детективами был на крыше. Сержант Аллан провалился через стеклянную крышу и сломал позвоночник.

Келсо протестующе открыл рот, но Кук поднял руку:

– Знаю – не твоя вина. Конечно, не твоя, никто и не говорит.

Келсо стал искать спички.

– Потом была ночь в Ноттинг‑Хилл‑Гейте.

Келсо бросил свои поиски:

– Ну, давай, Фрэнк...

– Все, что от тебя требовалось – следить за подозрительными типами, входящими в дом напротив. Что произошло? Дом, где сидели ты и Джордж Феннер, загорелся. Это читалось бы как дерьмовая комедия, если бы дело не было так серьезно, Феннер получил ожоги третьей степени по всему телу. Он бы умер, если бы ты его не вытащил.

– Я по‑прежнему думаю, что за нами следили. Кто‑то преднамеренно устроил пожар.

– Если бы так, мы бы потом обнаружили какое‑нибудь свидетельство поджога. В квартирах внизу жило несколько человек. Они могли задохнуться в дыму.

Келсо вынул изо рта незажженную сигарету:

– К чему ты ведешь, Фрэнк?

Кук пропустил мимо ушей нарушение субординации в тоне младшего по должности.

– Я мог бы перечислить еще много инцидентов с того времени, как ты поступил на работу. И потом, дело с твоей девушкой...

Келсо отвел глаза. Он нашел спички и закурил.

– Вот что я хочу сказать: у тебя дурная репутация, Джим. Ты приносишь несчастье. Я хочу видеть моих людей единой командой, а ты, честно сказать, не очень в нее вписываешься. Ты думаешь, почему, черт возьми, тебя послали тайным агентом? Люди немного опасаются тебя, Джим. Так получается, что тебе лучше работать в одиночку. Ты одиночка, ты не вписываешься в коллектив.

– Тогда зачем снимать меня с тайной агентуры?

– Я не говорил, что собираюсь это делать.

Келсо взглянул озадаченно.

– Отдел наркотиков слабоват. Ты переходишь туда.

– Какого черта, что я понимаю...

– Не спорь, сынок. Все, ты переходишь. Я уже говорил с их начальником, он с радостью тебя возьмет. С понедельника ты в их команде. Желаю удачи.

Келсо понимал, что сказать больше нечего.