Гюстав Флобер. Иродиада
1.
Махэрузская цитадель [1] высилась к востоку от Мертвого моря, на
базальтовой скале, имевшей форму конуса. Ее окружали четыре глубокие долины
- две по бокам, одна спереди и одна сзади. У подножия ее теснились дома,
обнесенные каменным валом, который то поднимался, то уходил вниз, следуя
неровностям почвы; дорога, высеченная в скале, извиваясь, шла из крепости в
город, и на стенах крепости, в сто двадцать локтей вышиною, со множеством
выступов и бойниц, были тут и там башни, подобные завиткам в этом каменном
венце, нависшем над бездной.
Внутри цитадели находился дворец, украшенный портиками, с террасой на
плоской кровле, охваченной со всех сторон балюстрадой из сикоморового
дерева; вокруг установлены были мачты, на которые натягивался велариум 2.
Однажды перед восходом солнца тетрарх [3] Ирод Антипа вышел на террасу
и, облокотясь на перила, стал глядеть вдаль.
Прямо перед ним начинали постепенно открываться гребни гор, но весь их
массив, до самого дна ущелий, еще окутан был мраком. Стелился туман.
Внезапно он разорвался-и показались очертания Мертвого моря. Позади Махэруза
занималась заря, уже разливались ее красноватые отблески. Вскоре она
осветила прибрежные пески, холмы, пустыню и шершавые серые склоны гор Иудеи
вдали. Посредине черной полосой прочертилось Энгедди; в глубине круглился
купол Хеврона; Эсхол был покрыт гранатовыми рощами, Сорек - виноградниками,
Кармел - полями, засеянными сезамом, а над Иерусалимом возвышалась
кубическая громада Антониевой башни. Тетрарх перевел свой взор направо и
стал созерцать иерихонские пальмы; ему вспомнились другие города его Галилеи
- Капернаум, Эндор, Назарет и Тивериада, куда, быть может, он никогда более
не вернется. Иордан протекал по бесплодной равнине, ослепительно белой,
точно снежная пелена. Озеро стало теперь похоже на лазоревый камень, и на
южной его оконечности, со стороны Йемена, Антипа разглядел то, что он
страшился увидеть. Там были разбросаны бурые палатки; люди, вооруженные
копьями, двигались взад и вперед среди лошадей; вровень с землей искорками
переливались потухающие огни.
Это было войско аравийского царя; с дочерью его Антипа развелся, чтобы
взять в жены Иродиаду [4], которая была замужем за одним из его братьев; тот
жил в Италии, никак не претендуя на власть.
Тетрарх ожидал помощи от римлян; но Вителлий [5], правитель Сирии,
медлил с прибытием, и Антипа терзался беспокойством.
Наверно, Агриппа [6] оговорил его перед императором! Третий брат его,
Филипп, властитель Ватанеи, тайно вооружался. Иудеи не желали более терпеть
языческих обычаев тетрарха, а другие народы тяготились его владычеством. Вот
почему Антипа колебался между двумя намерениями: либо умилостивить аравитян,
либо вступить в союз с парфянами. И под предлогом, что он празднует день
своего рождения, тетрарх пригласил на великое пиршество своих
военачальников, управителей имений и знатных лиц Галилеи.
|
