|
Он подстерегал это движение, дыхание его учащалось, в глазах зажигались огоньки. Иродиада наблюдала за ним. - Кто это? - спросил тетрарх. Она ответила, что не знает, и удалилась, неожиданно притихнув. Тетрарха ожидали под портиками галилеяне - старший писец, главный смотритель пастбищ, управитель солеварен и еврей из Вавилона, начальник его конницы. Все приветствовали его восклицаниями. Затем он удалился во внутренние покои. На повороте одного из переходов перед ним предстал Фануил. - Ты опять здесь? И конечно, явился из-за Иоканана? - И к тебе. Я должен сообщить важную весть. Не отставая от Антипы, он проник следом за ним в темный покой. Свет падал через решетчатое отверстие, расстилаясь вдоль карниза. Стены были выкрашены гранатовой, почти черной краской. В глубине возвышалось эбеновое ложе с ремнями из бычьей кожи. Золотой щит сиял над ним, как солнце. Антипа прошел через всю опочивальню и лег на ложе. Фануил, стоя перед ним, поднял руку и вдохновенно произнес: - Всевышний время от времени ниспосылает на землю одно из чад своих. Иоканан - его чадо. Если ты будешь угнетать его, тебя постигнет кара. - Это он преследует меня! - воскликнул Антипа.- Он потребовал от меня невыполнимого. С тех пор он чернит меня. А сперва я не был строг! Он даже послал из Махэруза людей, которые сеют смуту в моих провинциях. Горе ему! Раз он на меня нападает - я защищаюсь! - Иоканан слишком неистов в гневе, - возразил Фануил. - Что делать! Его надо освободить. - Нельзя выпускать на свободу разъяренных зверей, - сказал тетрарх. Ессей ответил: - Оставь тревогу! Он направит свой путь к аравитянам, к галлам, к скифам. Деяния его должны достигнуть края земли! Антипа, казалось, погрузился в видения. - Велика его власть! Против воли своей, я его люблю. - Тогда освободи его! Тетрарх покачал головой. Он боялся Иродиады, Маннэи, страшился неведомого. Фануил пытался его убедить; порукой правдивости его намерений служила покорность ессеев царям. Народ почитал этих бедных людей, одетых в льняные ткани, узнававших будущее по звездам, - людей, которых никакие казни не могли смирить. Антипе припомнилось одно его слово, сказанное недавно. - О каком важном деле хотел ты мне сообщить? Появился негр. Тело его побелело от пыли. Он хрипел и мог произнести только одно слово: - Вителлий! - Как! Он близко? - Я видел его. Часа через три он будет здесь! Занавеси галерей заколыхались, словно от ветра; весь дворец наполнился гулом, топотом бегущих людей, шумом передвигаемой мебели, грохотом серебряной утвари; а с высоты башен звенели букцины, призывая отлучившихся рабов. |
