В ресторане их уже ждали Фрэнк и Оскар. Столики были расставлены буквой «Т». Джакетта приветствовала гостей, сообщив, что после ужина будут танцы, а сейчас все могут занять места согласно карточкам, к каждой из которых были пришпилена свежая камелия. Никола оказалась рядом с синьором Фьорре, Фрэнк и Эйрин разместились неподалеку от Оскара и Клер, а Тарквин с Джакеттой восседали во главе стола.

И Оскар и Клер уже достаточно свободно говорили по-итальянски, чтобы поддерживать разговор с соседями, которые были так любезны, что собрали все свое знание английского, дабы сделать приятное иностранцам. Еда была превосходной, выбор вин поразительно большим, и Клер, расслабившись, с удовольствием ела, предвкушая веселье и танцы. Когда в разговоре возникла небольшая пауза, она оглядела комнату, и тут ее внимание привлек человек в самом центре зала. Он не очень твердо держался на ногах и даже слегка покачивался. Что-то в нем показалось Клер до боли знакомым. Вдруг он повернул голову, посмотрел прямо на нее и зловеще улыбнулся.

Это был Флорио Марчиано. Клер глубоко вздохнула, отвела глаза и сделала вид, что сосредоточилась на еде. Официант как раз наполнял ее бокал, но Флорио через минуту уже оказался рядом и тяжело положил руку ей на плечо. На лицах соседей было написано немое удивление.

— Ну и ну! — громко заявил Флорио. — Ты нашла себе теплое местечко и славную компанию, не так ли? Получше, чем мог бы предоставить тебе бедный Бруно, если бы не узнал, чего ты стоишь…

Потом он обратился к остальным, сидящим за столиком.

— Что вы знаете об этой юной леди, а? Могу рассказать, что если бы удача от меня отвернулась, то сейчас она была бы моей родственницей. А между прочим она из тех, кто готов провести ночь на стороне, только жених…

Больше нечего сказать он не смог — Оскар уже вставал, сжав кулаки. Официант не успел отступить и, потеряв равновесие, уронил бутылку и зацепил стол, с которого полетели на пол хрусталь и фарфор. Кто-то за соседним столиком вскрикнул, а твердый кулак Оскара уже впечатался в лицо Флорио и тот тяжело упал на спину, задев какую-то пожилую даму.

С каждой секундой сумятица росла: официант, как настоящий итальянец, принялся, активно жестикулируя громко объяснять, что ни в чем не виноват Флорио, который никак не мог подняться на ноги. Клер встала — она дрожала и была так бледна, будто кровь покинула ее тело. Оскар крепко обнял ее за плечи. Люди кругом переговаривались, взволнованно спрашивая друг друга, что случилось. Рассеянный взгляд Клер поймал растерянное лицо Никола, и ей стало еще хуже — чего ей больше всего не хотелось, так это огорчать милую сеньору Бернини.

Наконец появился метрдотель, который, извиняясь перед гостями, быстро убрал разбитые тарелки и заменил скатерть. Как только было произнесено, что главный менеджер готов побеседовать с Флорио, того и след простыл. Клер заметила, что Тарквин и Джакетта тоже смотрят на нее, и хозяйка вечера, хмурясь, нетерпеливо постукивает изящными пальцами по столу. Тарквин что-то сказал ей, та кивнула, и он направился между столиками к Клер.

— Что случилось? Кто этот человек? — спросил он.

— Марчиано, — ответила она, отодвигаясь от Оскара, который все еще обнимал ее за плечи. — Флорио Марчиано.

Сначала Тарквин удивленно поднял брови, но потом, видимо, понял, о ком идет речь.

— Чего он хотел?

— Чего? — ответил за нее возмущенный Оскар. — Да этот негодяй оскорбил ее. Не знаю, кто он, — но я ударил его…

— Вы думаете это было необходимо?

— А что, сначала надо было спросить, как его зовут? Что, по-вашему, делать, когда негодяй оскорбляет вашу девушку?

— Конечно, устроить потасовку на чужой вечеринке, — что может быть естественнее.