— Вот что ты должен сделать, — сказал Девери. — Отправиться домой и передохнуть. — Ты хоть смотрел на себя в зеркало сегодня? Ты детей на улице до смерти перепугаешь.

Питер подошел к небольшому зеркалу в дальнем конце офиса. Он испытал шок, увидев физиономию, которая отразилась в нем. Под привычным загаром проступила болезненная бледность. Лицо было покрыто темной щетиной. Воротничок рубашки с левой стороны был в пятнах крови, которая стекала из раны на голове. Внезапно он ощутил, что измотан до крайней степени.

Решение за него принял Бач:

— Девери прав. Вам лучше отправиться домой, принять душ и, если удастся, отдохнуть. Я оставлю тут человека на телефоне. Не уходите из дома, пока не свяжетесь с нами. — Он нацарапал номер на клочке бумаги. — Меня найдут, где бы я ни был.

— А что насчет Уоллеса Крамера?

— Если вы считаете, что он может помочь, звоните ему.

— Я узнал, что номера его домашнего телефона нет в справочнике. А ловить его в офисе, наверно, слишком рано.

— Это-то я могу выяснить, — сказал Бач. Через несколько секунд телефонная компания сообщила ему номер телефона адвоката. — В самом деле, попробуйте немного вздремнуть, Стайлс. Как только начнется очередной тайм, Бог знает, когда вам еще представится возможность отдохнуть.

Уоллес Крамер был одним из самых знаменитых адвокатов в стране. У него была общенациональная известность и репутация человека, о процессах которого пишут на первых полосах. Многим, например таким, как Джереми Ллойд, он оказывал услуги бесплатно, выступая в роли сокрушителя устоявшихся предрассудков. Он проиграл дело Ллойда — это было одним из его редких поражений, — и оно продолжало быть для него болезненной занозой. Крамер был глубоко убежден, что Ллойд стал жертвой заговора высокопоставленных лиц с целью отмыть сенатора Вардона. С точки зрения обвинения, представленные им документы были поддельными.

Джереми Ллойд, знакомый с системой ведения документации в офисе Вардона, утверждал, что провел в кабинете сенатора несколько часов и сфотографировал ряд документов, которые неопровержимо свидетельствуют о нецелевом использовании избирательного фонда, о получении сенатором щедрых подношений, среди которых были вилла во Флориде, частный самолет и дюжина других ценных подарков. Сэмюэл Селлерс счел эти документы подлинными и обрушился на Вардона, но министерство юстиции и сенатский комитет по этике замялись, не решаясь предпринимать какие-то действия. Когда сенатор Вардон, наконец, нанес ответный удар, на руках у него внезапно оказались документы, которые опровергали все выдвинутые против него обвинения. Он добровольно предоставил ФБР доступ ко всем своим досье и архивам. Если документы, которые, по словам Ллойда, он фотографировал, существовали, то от них не осталось и следа. С чего это человек будет хранить изобличающие его документы в кабинете, где их каждый может найти? Был представлен полный, дотошный отчет о том, как Вардон расходовал средства на избирательную кампанию. Судя по документам, дом во Флориде ему не принадлежал. Он снимал его и представил данные об аккуратно вносимой арендной плате. Частным самолетом владел его сосед по флоридской резиденции, который позволял сенатору в случае необходимости пользоваться им. Сосед не имел с сенатором ни политических связей, ни деловых, а значит, нет оснований предположить, что сенатор оказывает ему услуги, как председатель важного подкомитета. Одна из сотрудниц сенаторского офиса засвидетельствовала, что Вардон был потрясен, узнав о прошлом Ллойда, и сказал, что «моральные установки этого человека „под вопросом“.