|
Хоуснок притягивал к себе бродяг со всех лесов. Здесь собрались индейцы из разных мест. Те, кто был крещен, разгуливали со своими золотыми крестами и четками, висевшими между перьев. Несмотря на присутствие Голландца и его служащих-англичан, тут была власть французской и канадской Акадии. Здесь была еще зона лесов. А во всех лесах Америки властвовал француз. Глава 8 - Как жаль, - вздохнула Анжелика... - Есть ли на свете человек более очаровательный, чем барон де Сен-Кастин? Я так люблю встречать здесь французов... - Потому что они ухаживают за вами?.. Им не спалось, и Жоффрей шел рядом с Анжеликой, ступавшей не очень твердо по берегу реки. Он остановился, и, положив руку на щеку Анжелики, повернул к себе ее лицо. В золотом свете луны, она казалась порозовевшей и оживленной. Ее глаза блестели, как звезды. Он улыбнулся снисходительно и нежно. - Они находят вас прекрасной, любовь моя, - прошептал он. - Они отдают вам должное... Мне нравится видеть их у ваших ног. Я не ревнив. Они знают, что вы принадлежите к их расе, и они горды этим. У них наша кровь. Как бы далеко ни гнали нас обоих на край земли, как бы несправедливо ни отчуждали нас от наших соотечественников, это остается навсегда!.. Черная тень высокой ивы протянулась перед ними. Они вступили в нее, укрывшись от резкого света луны и, прижав ее к себе, он нежно поцеловал ее в губы. Страсть - всепоглощающая и жгучая, постепенно охватывала их. Но они не могли долго задерживаться. Скоро начнет рассветать. Лес не был укромным местом. Де Пейрак и Анжелика медленно пошли назад. Они шагали, словно во сне, с этим чувством, которое поднималось в них, как волна, унося и завораживая обоих, как неизбывный душевный порыв, окрашенный улыбками сожаления и легкой печали. Рука Жоффрея чуть касалась бедра Анжелики и это волновало ее. И он чувствовал ее поступь совсем рядом, что вызывало в нем мучительное томление. Через несколько дней они будут в Голдсборо. Время теперь потянется долго, наполненное ожиданием любви. Снова они обменялись несколькими словами с караульными. Возведенные наскоро хижины были полны спящими. Анжелика чувствовала себя слишком возбужденной и предпочла остаться снаружи. Она села на берегу реки, обняв ноги руками и положив подбородок на колени. Ее глаза скользили по золотистой поверхности реки, над которой плавали тающие клочья легкого тумана. Она ощущала себя счастливой, полной жизни, трепетной и нетерпеливой. И все было окрашено чувством, владевшим ею. Так же, как она радовалась самой любви, она радовалась ожиданию ее. Повседневная жизнь диктовала минуты их встреч. Они были вынуждены проводить долгие дни в делах и заботах, чуждых страсти, и вдруг от одного взгляда, интонации голоса вспыхивало пламя, возникало головокружение, жадное желание остаться вдвоем. И ее окутывал тогда, как она говорила только себе, "золотой туман". Она забывала весь мир и саму жизнь. Ее страсть тесно вплеталась в течение будней, напоминая порой то едва слышный подземный поток, то порыв всепоглощающей бури, отрывая от всего мира, подчиняя своим законам. Или освобождая от всех законов. Эта любовная жизнь на протяжении месяцев, дней и ночей была их тайной, источником светлой радости, и Анжелика постоянно чувствовала в себе этот жгучий огонь. Сладкая тяжесть овладевала ею, сжимала сердце, наполняла все ее существо, подобно ребенку в лоне матери, таинственной силе, заключенной в дарохранительнице. |
