|
Правда, одна деталь как бы выпадала из стиля: ребенок на ее руках, жалкий и беспомощный. - Вы спасли мое дитя! Да благословит вас Господь Бог! - раздался из толпы дрожащий голос Жанны Мишо. С распростертыми объятиями она бросилась к своему малышке Пьеру и обхватила его. Освободившись от ноши, нарядно одетая женщина опералась на руку стоявшего рядом мужчины и легко спрыгнула на берег, высоко приподняв юбку из желтого, атласа, чтобы не замочить ее. То, что Анжелика заметила в это мгновение, запечатлелось в ее памяти, приобретая слишком большое, непонятное для нее значение до того самого дня, когда она, преследуемая своими воспоминаниями, найдет, наконец, ключ ко многим тайнам. Она заметила на ногах у молодой женщины ярко-красные чулки, маленькие, из алого бархата, туфли-сабо, украшенные зубчиками из белой кожи и бантами из золотистого атласа. Анжелика как бы со стороны услышала произнесенные ею самою слова: - Но.., кто же эта женщина? - ОНА, - ответила Кроткая Мария, разрыдавшись. - Она, наша благодетельница! Мадам де Бодрикур!... Посмотрите на нее! Разве она не прекрасна? Наделенная всеми добродетелями, всеми милостями божьими!.. Вырвавшись из рук поддерживавших ее девушек, она бросилась к вновь прибывшей и упала к ее ногам. - Ах, моя возлюбленная герцогиня!... Вы! Вы живы! - Мария, мое дорогое дитя! - послышался низкий нежный голос. Герцогиня наклонилась к Марии и поцеловала ее в лоб. Одетый в темное коренастый мужчина, с очками на носу, выбрался без посторонней помощи из лодки, вышел на берег и попытался, правда, тщетно, несколько остудить сердечные излияния вновь встретившихся. - Довольно, дамы, успокойтесь, - уговаривал он их. - Прошу вас, дамы! Дайте же наконец герцогине услышать слова приветствия от властителя этих мест. Немного повыше на берегу стоял в ожидании Жоффрей де Пейрак в своим развевающемся на ветру плаще. И если он тоже испытал некоторое удивление от столь неожиданного вида герцогини-благодетельницы, то оно проявилось у него только в слегка иронической усмешке. - Посторонитесь, милые дамы, - настаивал человек в очках. - Пожалейте герцогиню. Она так устала. - Господин Арман, это вы! - закричали "королевские невесты", наконец узнавшие его. Они по-дружески окружили его тесным кольцом. И мадам де Бодрикур смогла сделать несколько шагов навстречу графу де Пейраку. Когда герцогиня подошла поближе, Анжелика заметила, что платье у нее запачкано и в нескольких местах разорвано, и что ноги ее, обутые в изящные туфли из бархата и белой кожи, с трудом ступали по глубокому песку и, несмотря на тонкость щиколоток, которую подчеркивала золотая стрелка на чулках, они казались тяжелыми и грузными, как у Анжелики, когда она шла в порт. Конечно же, ноги ее бесстыдно лгали. А может быть, лгало лицо женщины. Оно было не таким молодым, каким показалось Анжелике издалека, но более красивым. В действительности, герцогине Амбруазине де Бодрикур было около тридцати лет. Она обладала непринужденностью и уверенностью, уже свойственными этому возрасту, но, в то же время, молодым задором и какой-то изысканной чувственностью. Однако Анжелике, с ее опытным взглядом, удалось отметить, что эта ослепительно яркая особа, так мужественно шагавшая по берегу, готова была вот-вот упасть без сознания. От истощения, может быть, от страха.., или волнения. И Анжелика не понимала, почему она сама не может сдвинуться с места, чтобы броситься навстречу молодой женщине, силы которой были явно на исходе, поприветствовать ее, поддержать, сделать то, что она сделала бы по отношению к любому другому человеку. |
