Он снова внимательно посмотрел на девушку, и ей показалось, что в его глазах все еще витает тень беспокойства. Затем он вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Арлетта наконец-то смогла снять теплую дорожную накидку. Ей было очень жарко, и она мучилась добрую половину пути. Развязав ленты на капоре, она сняла его и положила на стул возле входа.

— Вы, наверное, знаете, что я приехала учить вас английскому. Скажите мне, как вам удобнее учиться. Особенно это важно для тебя, Дэвид, потому что до школы осталось мало времени.

Дэвид опустил голову, словно разглядывая своих солдатиков, и тихо сказал:

— Я очень хочу знать английский. Тогда я уеду в Англию и больше никогда не вернусь!

Он говорил негромко, с опаской поглядывая на дверь. В голосе мальчика было столько злости, что Арлетта была поражена.

— Ты хочешь сказать, что тебе не нравится жить в этом замке? — спросила она.

Дэвид немного помолчал, словно прикидывая, можно ли быть откровенным, но решил, что нет причин говорить неправду.

— Я ненавижу замок! Я — англичанин! Я не француз! Они наши враги!

Пока он говорил, то бросал быстрые взгляды на строй солдатиков.

— Теперь они уже не враги, Дэвид, — мягко сказала Арлетта. — Мы заключили перемирие. Англия и Франция друзья. Но ты, конечно, англичанин. Был ли ты когда-нибудь в Англии?

Дэвид покачал головой.

— Нет. Мой папа рассказывал мне про Англию, и сказал, что когда-нибудь я буду там жить. Только дядя Этьен не хочет, — пожаловался Дэвид.

Понизив голос, он продолжал:

— Он надеется, что меня сразу выгонят из Итона. Но я не хочу оставаться здесь! Я убегу в Англию и спрячусь там, и никто не сможет вернуть меня во Францию!

Арлетта поняла, что столкнулась с неожиданными трудностями.

Но ей не пришлось придумывать, как поступить, потому что раздался стук в дверь и на пороге появился слуга с подносом в руках.

— Мадемуазель, шеф-повар приветствует вас. У нас в замке не принято пить английский чай, но этот был приготовлен специально для вас.

— О, спасибо! — воскликнула Арлетта. — Нет ничего приятнее чашечки чая после долгой дороги.

Слуга поставил поднос на столик. На нем был чайник и два старинных блюда. На одном из них высилась горка аппетитных сандвичей, а на другом были красиво уложены крохотные эклеры с заварным кремом, которые умеют делать только французы.

Как только слуга вышел, дети бросились к столу и удивленно уставились на чайник.

— Я помню, мой папа тоже пил такой чай, — сказал Дэвид. — Но нам нельзя. Мы можем пить только кофе и вино, как настоящие французы.

— Хотите, выпьем чаю вместе, — предложила Арлетта. — Наверное, вы оба не против сандвичей?

Дети с аппетитом съели большую часть сандвичей и пирожных. Паулина почти все время молчала.

— Возьмите меня с собой, когда Дэвид поедет в Англию, — попросила девочка, слизывая с пальчиков остатки крема.

— Когда Дэвид будет учиться, ты будешь жить у своей тети. Она будет очень рада.

— Дядя Этьен ее ненавидит! — бросил Дэвид. — Поэтому, когда я поеду в Англию, мне придется где-нибудь спрятаться, чтобы никто не смог меня найти.

Арлетта не нашлась, что ответить. Помолчав, она сказала:

— Ты должен рассказать мне, Дэвид, почему дядя Этьен не любит англичан?

— Он всех ненавидит! Но мы боимся сказать ему об этом.

— Это было бы очень грубо и неприлично, потому что вы живете в его доме.

— Он и нас ненавидит! — прошептал мальчик. — Он нас никуда не отпустит, а возьмет и застрелит где-нибудь в подземелье!

Арлетту рассмешил его тон, но она попыталась его успокоить.