Та же игра в «камень – бумагу – ножницы». Ультрасовременную, чрезмерно компьютеризированную охранную систему «Сэнди плейграунд» можно преодолеть при помощи элементарного взлома и быстроты действий.

Прочный комбинезон, не сковывающий движений. Армейские ботинки, но из мягкой, дорогой кожи. Альпинистские карабины, тонкий и прочный шнур, складная «кошка», прибор ночного видения, пистолет с глушителем, арбалет с оптическим прицелом… Куда там кустарному снаряжению легендарных японских ниндзя периода феодальных войн! Детские игрушки, пугающие суеверных и недалеких стражников средневековья… Да и сами ниндзя были игрушками в руках своего хозяина или клана. А она… Татьяна Захаржевская исполняла волю леди Морвен. Свою собственную.

Вроде все готово. Последняя вещь. Очень важная для нее. Перстень с камнем серого цвета. Подарок освобожденному Прометею.

Никита Захаржевский

Юстон-Роуд

Лондон

Август 1996

Никиту стукнули по голове чем-то весьма и весьма увесистым, потом скрутили ему скотчем руки и ноги, залепили рот… И засунули в багажник большой черной машины.

– Он не выкинет какого-нибудь непредвиденного фортеля? – спросил первый.

– Не думаю, – ответил второй.

– Он ведь гомосексуалист? – спросил первый.

– Двустволка, – ответил второй.

– Нам все равно, лишь бы вел себя так, как мы его попросим, – сказал первый.

– С ним проблем не будет, – сказал второй.

– С ним и не должно быть никаких проблем, – сказал первый, делая ударение на слове «никаких».

– Да, я понимаю, ставка высока, – подтвердил второй.

– Ставка настолько высока, что мы не имеем никакого права на ошибку, – сказал первый.

– Огромные деньги и огромная власть, – подтвердил второй.

– Он должен унаследовать права и имущество своей сестры и при этом оставаться управляемым нами до конца, – сказал первый.

– До конца управляемым, – подтвердил второй.

– Когда мы уберем его сестрицу, – сказал первый.

– Когда мы ее уберем, – подтвердил второй.

Эпилог

Нил Баренцев – Нил Баренцев

Занаду

Август 1996

Перед ним раскачивалась колыбель цивилизации – Средиземное море. Нил Баренцев сидел на теплом, нагретом солнцем песке, спиной упираясь в плоский камень, и смотрел на далекие, но хорошо видимые острова. Вот там «из пены уходящего потока» родилась Афродита. А в ту сторону, рассекая могучей грудью седые волны, плыл бык. На его широкой спине, подогнув ноги, сидела тоненькая девушка Европа. Севернее вдоль побережья следовали когда-то «поездом журавлиным» ахейцы за Еленой к стенам неприступного Илиона. А на востоке, за горизонтом, где сливаются две синевы – морская и небесная, – родился младенец, с появлением которого на свет началась современная история.

Нилу Баренцеву казалось, что он находится внутри чьей-то великой фантазии, может быть, в мире платоновских идей, где в насмешку великому греку идеи паслись, плавали, грелись на солнце, отдыхали в тени. Великая колыбель покачивалась. Нил погружался в дрему, но случайные мысли будили его…

Все началось с черной королевы. С черной лакированной шахматной королевы. Она исчезла среди бела дня. А трогать дедовские шахматы было строго-настрого запрещено. Продумывая план сурового наказания для сына, Нил вдруг отчетливо увидел перед собой нечто вроде карты, начертанной неумелым картографом.