|
Храповский, не притрагиваясь к пакету и ни слова не говоря, поехал. «Семёрка» — за ним. Подсадной раскручивал полковника, чтобы получить хоть слово под запись, но тот всё бормотал: «Сейчас, сейчас…». И — неожиданно для всех, — перебросил пакет в окно проезжавшей навстречу машины; та заранее приостановилась, потом рванула и растворилась в городе. Короче, ловить-то ловили, но, как говорится, отсосали.
И вот теперь, если Дыров не ошибся, «панцири» нашли шофёра той второй машины, упорхнувшей с деньгами. Скверно было всё это… Потому что отдел, где служили оба приятеля-майора, ходил как раз под Храповским. Хуже того, лично Виктору зам оказывал протекцию, сделав его своим порученцем, о чём каждая сука знала. Так что назначить Неживого «борзым», то есть важной шестерёнкой, крутившейся в механизме коррупции, было как два пальца об асфальт. Скверно.
— Подожди, куда намылился? — возмутился Дыров. — Ты ж главного не знаешь! Есть горячие новости, приберегал специально для тебя. Оттягивал торжественный момент, но коль уж зашла речь про Конду… Неживой, собиравшийся войти к себе в кабинет, остановился. — И? — Видишь ли… Нет больше товарища полковника. — В каком смысле? — спросил Виктор, хотя, сразу понял. Понял — и замлел от сладкого томления в груди. Сердце к горлу подскочило. Он ждал, он вожделел услышать это, — боясь, что не услышит, что не срослось, — однако не надеялся, что вот так скоро. — У меня в кардиологии Военмеда есть человек. Я зарядил его на всякий случай, когда Конду госпитализировали. Буквально пару минут назад человек отзвонился… Ну! — мысленно подпрыгнул Неживой. Ну же, давай! — Скончался товарищ полковник, — скорбно подытожил Дыров. — Полчаса не прошло. Это было, как боржом с похмелья. Как воздуха глотнуть, содравши противогаз. Как добежать до толчка — и блаженно расслабиться. Нет больше Конды. — Хху! — Неживой смачно влепил в стену ладонью. Майора переполняло. — Злой ты, Витя, — сказал Дыров, сдерживая улыбку. — У заслуженного засранца инфаркт, а ты… А он был счастлив. Короткий, неуловимый миг пьянящего триумфа. Облегчение и… грусть. Такого врага лишиться… — Какой кошмар! Какая потеря! — воскликнул Неживой. Но ведь это значит — всё правда! Секстензор — вовсе не бред слетевшего с катушек чекиста, а полезная штуковина, которая великолепно работает. Честно говоря, даже обыскивая труп капитана Гаргулия, Неживой до конца не верил. Каких только совпадений не бывает — навидался на службе. И что ж получается, хрен вам, а не совпадение? Урою, уделаю, сотру, азартно подумал Неживой. Всех… Кстати, про хрен. Чехол ощущался не столько физически, сколько психологически: казалось, штаны выпирают комом, и это бросается в глаза каждому встречному. Хотя, ясное дело, никто ничего не замечал. «Звонок» в кармане тем более не был виден… После эпизода в салоне «Волги» майор ни на секунду не прекращал крутить-вертеть в уме эту скользкую ситуацию. Что делать с трофеем? Всё время, пока возвращался в Управление, пока вёл бабёнку к себе на этаж, — думал, прикидывал так-сяк… Избавиться? Это просто — измельчил и спустил в унитаз. С другой стороны, избавишься от устройства — и больше его не увидишь. Необратимый поступок, как сказал бы умник Дыров. Неживой предпочитал иметь пути отступления, привычка такая. Значит, оставить себе? А это страшно, чего уж там. Участвовать в чужой комбинации, целей и средств которой не понимаешь, — кисло, товарищи. |
