— Бакфорд!

— Да, ваше высочество, — он материализовался передо мною за считаные секунды.

— У меня еще осталось что-нибудь сухое и чистое?

— Ну… — протянул слуга и задумался, затем кивнул. — Найдем, ваше высочество. Только, постарайтесь обойтись без переодеваний до того момента, пока я не смогу привести одежду вашего высочества в приличное состояние.

— Видишь ли, Бакфорд, — я с остервенением стащил мокрые шмотки, которые весьма неприятно липли к телу, — как раз этого я не могу тебе обещать, но я очень сильно постараюсь.

Переодевшись, я подошел к уже оседланному коню и вскочил в седло. С каждым разом у меня получалось все лучше и лучше. Принц был великолепным наездником и тело быстро наверстывало упущенное, вспоминая привычные движения.

— Ваше высочество, вы не позавтракали, — ко мне подошел мрачный Гастингс.

— По дороге поем. Все равно, пока мы едем по лесу, сильно не разгонишься.

Капитан кивнул и махнул рукой командуя выдвижение. Я не вмешивался. В этих делах должен быть один командир, чтобы подчиненные не путались. Ночью все эти приключения так вывели меня из себя, что я едва дров не наломал. Ко мне подбежал Бакфорд, протягивая нехитрый завтрак, состоящий из хлеба, сыра и вяленного мяса, а также фляжку с водой. Я бросил взгляд на телегу, в которой расположилась Криспин и, спрятавшийся за ней, Конор. Через мгновение к ним присоединился Бакфорд, и наш маленький караван тронулся в путь.

Гастингсу словно передалось мое настроение, потому что он всего один раз за весь день скомандовал привал, во время которого все немного размяли ноги и посетили местные кусты, по принципу «мальчики-налево, девочки-направо». После этого короткого перерыва я подъехал к Эмили, которая всю дорогу предпочитала проводить в дамском седле, а не развалившись на телеге. Мне даже смотреть на нее было страшно. Как они ездят вот так боком, да еще и многим мужикам могут фору дать. И как у нас вообще дамское седло оказалось?

— Не поделитесь секретом, Эмили, вам удобно ехать вот так? — я указал на ее посадку.

— Да, вполне, — она пожала точеными плечиками и смущенно улыбнулась.

— Хм, — я задумчиво окинул ее взглядом. — А откуда у меня вообще такая интересная вещь взялась? Не подскажите?

— Подскажу, — она кивнула. — Когда нас схватили, эти жуткие дикари раскурочили карету, но некоторые вещи они не тронули. То ли слишком торопились, то ли не знали, для чего они предназначены. Ваши доблестные рыцари, ваше высочество, когда нас искали, забрали съехавший с креплений сундук с моей одеждой, а также это седло, справедливо полагая, что когда они нас найдут, то мне придется ехать верхом.

— Вы, наверное, хотели сказать, «если найдут», — я покосился на сжавшего кулаки Гастингса, который невольно прислушивался к нашей беседе. — Но оставим эту скользкую тему. Ответьте мне лучше, а вы зачем его с собой тащили?

— Я всегда могла захотеть проехаться, вы же видели, моя лошадка бежала заводной, — я поморщился, вообще-то на этот нюанс я особо не обратил внимания, он был мне не слишком интересен. Но такая расхлябанность не доведет до добра, нужно уже собраться и прекратить ворон ловить. А Эмили между тем продолжала. — К тому же это седло очень дорогое, вся насечка выполнена с полноценным серебром. Так что в случае нужды, я всегда могу его продать, — последнюю фразу она произнесла очень тихо, потупившись и покраснев. Ох уж эта благородная бедность.