- Клятва верности? Прямо феодализм какой-то. Или это пустые слова? Нико никогда не вознаграждал клятвы. Моя мать может это подтвердить.

- Награда была на первом месте. Он кое-что сделал для моей семьи.

- Это начинает выглядеть как сделка, а не услуга. Он никогда ничего не делал по доброте душевной.

- Это правда, - Скарлетт нахмурилась, - и все-таки он сделал для меня довольно много. Мой отец продал ему наш семейный дом, Стоунвуд. Это старый фермерский дом на скромном участке, но из него открывается прекрасный вид. Семья моей матери владела им на протяжении многих поколений. Она не хотела сдаваться, но дом пришел в негодность, и мы не могли позволить себе отремонтировать его, потому что отец пропивал все свои доходы. Для Нико это была возможность вложить свои деньги. Его агент обработал транзакцию, а затем пришел за нами, когда понял, сколь плохо состояние недвижимости.

- Похоже на некомпетентного агента.

- Мой отец может быть очень убедительным. Тот еще манипулятор. - Она от волнения поигрывала кулоном, который подарил ей Хавьеро. - Отец занимался недвижимостью и исказил сведения. Короче говоря, обманутый агент подначивал Нико подать в суд. Это погубило нас. У мамы никогда не было работы, а отцовская лицензия агента была приостановлена. Деньги, полученные за продажу дома, были заморожены после подачи иска. У нас не было ни дома, ни денег от продажи, ни дохода, чтобы заплатить за квартиру, в которую переехали родители. Мне пришлось бросить университет, чтобы вернуться домой и искать работу. Все было ужасно. Потом отец узнал, что Нико в Лондоне. Он сказал мне пойти и попробовать уговорить его отказаться от иска.

- Твой отец велел тебе это сделать, прекрасно понимая, к чему все идет. - На лице Хавьеро читалось отвращение.

- Ты осуждаешь, - запальчиво сказала она. - А какой у меня был выбор? Мой отец не собирался нас спасать. Рассчитывать не на кого.

- Сколько тебе было лет?

- Двадцать один. - Она отпустила кулон и сцепила пальцы на коленях. - Все было плохо, Хавьеро. Мой брат курил наркотики. Моя сестра попалась на магазинной краже. Мама… Отец был жестоким, когда пил, и он постоянно пил, когда у него был стресс.

- Ты должна была позволить Нико отправить отца в тюрьму. Он причинял боль тебе или твоим брату и сестре? - Его руки сжались в кулаки, но, когда он поймал ее взгляд, напряжение исходило от него волнами.

- Маме и брату досталось больше всего, - пробормотала она. - Большую часть моей жизни отец оставался трезвым подолгу, и мы убедили себя, что все позади. После того как я начала работать на Нико, все утряслось. Они вернулись в Стоунвуд, но отец работал уборщиком, страдал от этого и пил.

Мы испытали огромное облегчение, когда его поймали пьяным за рулем. Он сказал маме, чтобы она посоветовала мне нанять адвоката получше. Я отказалась, хотя могла себе это позволить. Это было не очень приятно. Хладнокровно. Жестоко. Мама была вне себя. Наверное, она созависима.

Она очень близка с моей сестрой, хотя Элли похожа на папу, выпивает и становится противной. Мне трудно находиться рядом с ними. Я помогаю им, но держу на расстоянии вытянутой руки. Может быть, я и не права. Но не знаю, как по-другому.

- Значит, ты все-таки переспала с моим отцом. Чтобы убедить его быть снисходительным к твоей семье.

- Нет, - ее голос сорвался от гнева, - хотя была готова к этому. Я сказала ему, что сделаю все, чтобы помочь своей семье.

- Все, что угодно? - Его руки снова сжались в кулаки.

- Все, что угодно, - подтвердила Скарлетт, удерживая его взгляд даже тогда, когда напряжение натянулось между ними, как металлическая струна, достаточно острая, чтобы разорвать ее плоть. - У меня нет способа доказать, что дело не дошло до секса. Тебе придется поверить.

- Как я могу? С какой стати он бы тебе помог?

Скарлетт моргнула и отвела взгляд, пытаясь избавиться от навернувшихся на глаза слез.