- Мне не следовало выходить из себя.

У нее было время осознать, как ужасно она себя вела. Да, ее спровоцировали, но она чувствовала непроходящую боль из-за того, что утратила контроль над собой.

Темные тучи, которые, казалось, следовали за ней по пятам, сомкнулись и разразились молнией, лишившей ее уверенности в себе.

- Это правда? - перебил он. - Ты предложила ей уехать?

- Все было не так. Я знаю, мне следовало сначала поговорить с тобой. Но с самого начала у нас не складывались отношения с твоей матерью. Я так и думала, что она меня спровоцирует.

- И еще ты думала, что назвать ее мерзким существом - это нормально? Ты понятия не имеешь, через что ей пришлось пройти! Сколько довелось страдать из-за Нико все эти годы. Тебе известны только несколько последних лет, когда он потерял всякую возможность причинять нам боль.

- Ты вообще хочешь услышать мою версию? - Ее голос сорвался от нахлынувших слез.

- Ты всегда на стороне Нико, - холодно сказал Хавьеро.

- Это нечестно! Она… Она… - Ей пришлось сглотнуть комок в горле, чтобы продолжить говорить: - Она сказала, что ты просто хотел жениться на мне, чтобы сразу развестись. Что ты никогда не захочешь быть со мной из-за моей семьи. Это правда?

- Я так не считал. Теперь, когда познакомился с ними, у меня появились сомнения.

Она стояла ошеломленная, тяжело дыша.

Через мгновение он выругался и спросил:

- Это правда? Что сказала твоя сестра? Ты с самого начала планировала получить деньги отца, а потом - и мои?

Боль продолжала накатывать на нее волнами.

- Ты действительно в это веришь?

- Я хочу услышать ответ от тебя.

- Это ты настаиваешь на браке, а не я.

- На браке, но не на скандале. Ты ждала, пока я уеду, чтобы попытаться выставить из дома мою мать.

Мир вокруг нее, казалось, расширялся, в то время как Скарлетт сжималась, пока не стала почти ничем. Она чувствовала себя очень одинокой. Нежеланной. Бесполезной. Она услышала, как заплакал Локк, и отчаяние поглотило ее.

- Если ты так обо мне думаешь, то прекрасно, что мы не женаты.

- О, мы женаты, Скарлетт, - выдавил он. - Я хочу своего сына.

Его сына. Только не ее.

Что-то сломалось в ней. Черные от поплывшей туши слезы стекали с ее щек на блузку.

- Я больше так не могу. - На этом она закончила разговор и сделала еще один звонок.

Хавьеро возвратился из Нью-Йорка так быстро, как только мог. Скарлетт не звонила и не писала после того, как повесила трубку, да и Хавьеро не сделал шаг навстречу. Он был слишком взбешен.

Его разрывали противоречия. Хотел ли он жениться на Скарлетт? Да. У них родился ребенок. И, немного остыв, понял, что его мать тоже не была так уж безупречна в их споре. Ее обида на Нико перешла на Скарлетт, и это требовало решения.

Предполагалось, что в Лондоне все сложится совсем по-другому. Хавьеро ожидал, когда доктор разрешит Скарлетт возобновить половую жизнь после родов, прежде чем назначить дату свадьбы.

С особенным трепетом мечтал об их предстоящей ночи. После планировал поговорить с Памелой.

У нее было достаточно времени, чтобы зализать раны после ужасной последней выходки Нико. Ей может не нравиться выбор сына, но придется уважать его решение.

Все пошло наперекосяк с появлением сестры Скарлетт. Пообщавшись с ней, он усомнился, правильно ли поступил, связав свое будущее со Скарлетт.

Он пытался убедить себя, что Скарлетт совсем не похожа на своих родственников, но она устроила истерику, предложив Паломе покинуть единственный для нее родной дом.

Этот шаг привел Хавьеро в такую ярость, что он ответил ей молчанием, давая им обоим время остыть.

Входя в мадридскую квартиру, он был готов спокойно и вежливо обсудить все со Скарлетт, но ее там не оказалось. От экономки он узнал, что Скарлетт уехала из Испании.