— Я должен найти мою девочку, — сказал Хеллер.

Изя глубоко вздохнул.

— Тогда возьмите это. — И он сунул ему в руку еще одну толстую пачку тысячедолларовых купюр. — Пожалуйста, не застрелите кого-нибудь. Гораздо дешевле их всех купить.

— Спасибо, — поблагодарил Хеллер. — Вы настоящий друг, Изя.

— Но ведь это ваши деньги, — сказал Изя. — Я работал сегодня утром с машиной, предсказывающей будущее. Хлопковые акции на бирже пошли вверх. Жаль, мне не удалось сделать больше.

— Продолжайте работать, — сказал Хеллер. — Мы выкрутимся.

— Ой, мне бы вашу уверенность. Наша система законов была придумана для подлецов, поэтому, боюсь, у нас нет никаких шансов. Пожалуйста, берегите себя, мистер Джет, — сказал Изя и неслышно удалился.

Хеллер двинулся к деловому центру и вскоре смешался с толпой. Он шел очень быстро и немного погодя остановился перед обшарпанным баром, где обычно сидят маклеры.

В зале валялись обрывки акций и стоял кассовый аппарат. Хеллер сел у стойки бара. Большая надпись на стене сообщала: «Коктейль "Выпей меня" для любителей блюза Доу-Джонса. Специально для самоубийц: зачем бросаться из окна, если можно выпить нашу гадость?»

Его отражение в зеркале выглядело просто ужасно: особенно выделялись синяки под глазами.

— Дайте мне «Севен-ап», — попросил Хеллер.

— Акции на рынке упали этим утром, сэр, — сказал бармен. — Все с ума посходили. Прибавилось любителей коктейля для самоубийц.

— Вы можете разменять тысячу долларов?

— Ваш «Севен-ап», сэр. Вы, наверное, удачно все продали.

— И кое-кто еще об этом пожалеет, когда я возьмусь за него, — сказал Хеллер. — Можно мне воспользоваться ванной комнатой?

— Пожалуйста, сэр. Человек с тысячей долларов вообще может все здесь купить.

Хеллер прошел в ванную. Она оказалась ужасно грязной. От зеркал не осталось даже осколков. Хеллер повесил пальто на крючок и открыл сумку, которую передал ему Изя. Не могу сказать, что в ней было.

— Черт, что это? — пробормотал Хеллер. У него в руках была бритва с тремя лезвиями, которую Изя, наверное, купил. Он снова заглянул в сумку и, похоже, убедился, что эта штука предназначена для бритья.

Он попытался побриться и порезался. Начал снова и опять порезался. Кое-как добрившись наконец, он нашел маленький волтарианский пузырек с лосьоном и протер лицо. Потом Хеллер извлек крошечный фонарик, которым пользуются целлологи, и посветил им в лицо. После чего вытащил пластырь и тщательно заклеил порезы. Потом почистил зубы.

Но я уже знал достаточно.

И снова позвонил Графферти в офис.

— Человек, которого он ищет, сидит в маклерском баре! — И я дал дежурному полицейскому номер дома на Черч-стрит.

— Я передам сведения Графферти, — ответил мне дежурный. — Инспектор занят, но он в курсе. Мы всегда рады работать с общественностью, особенно в уголовном деле, сэр.

Удовлетворенный, я повесил трубку. Лучший полицейский Нью-Йорка шел по следу.

Меж тем Хеллер снял одежду, свернул ее и положил в сумку, откуда извлек темно-голубой комбинезон, похожий на рабочую одежду, и облачился в него. Затем вытащил простую рабочую кепочку и натянул ее на голову. После чего снова заглянул в сумку.

— Черт! — сказал он по-волтариански. — Рабочих рукавиц нет. Только эта хлопковая дрянь.