|
Теперь я – старший лейтенант, хотя если подумать, то меня даже понизили, вот так. Ведь раньше у нас звания были энкавэдэшные, а теперь общевойсковые. Был лейтенантом НКВД, соответствовал общевойсковому капитану. А теперь просто старший лейтенант, вот как. Уметь надо так награждать. Но я не в претензии, до майора я явно еще не дослужился. Да и не считал я себя капитаном, так и думал всегда, что лейтеха, по себе чувствую, что это как раз «мое» звание. А вот орден было приятно получить. У меня он уже не первый, но такой величины еще не было, реально приятно, кто бы чего ни говорил. Помню, у деда в той жизни из боевых наград была пара медалей и Красная Звезда, так вот последнюю он уважал более всего. Наверное, потому, что и поступок совершил достойный, раз орден получил. Он ведь у меня ни фига не в штабе служил, обычный минометчик, командир расчета. Вот и мне приятно, думаю, что заслужил.
Мне предоставили десять суток отпуска, как и всем парням, обрадовалась не только Валентина, но и я сам. Устал чего-то, хочется и на страну немного посмотреть, Москва так и вовсе впечатляла. А квартиру нам все же дадут, причем отдельную, Левитин сказал, по секрету, что сам Судоплатов выбивал. Опять было приятно, когда это услыхал. Да, плюшек я тут наполучал, остается гадать, не придется ли всерьез заплатить за это. Хотя вроде как шкурку я за Родину поистрепал неслабо, должны учесть, если захотят «приземлить». Сегодня ходили всей толпой в кино, понравилось, завтра с Валюшкой хотим в театр наведаться, она очень просила. Жизнь в Москве кажется вообще мирной, еще бы не аэростаты и камуфляж на зданиях, впрочем, они нисколько не портят ее внешний вид. Отпуск заканчивался, да и командиры уже нервничают, видимо, знают что-то, недоступное пока мне. Это я в предпоследний день отпуска почуял, когда звонил в школу. На фронтах тяжко, прет немец, как в прошлом году прет. Но отличия все же есть, мы уже не бежим, как раньше. Все же накопили и сил, и средств, пытаемся стоять твердо. Интересно, будет ли здесь Сталинград? Вот реально не хотелось бы, но в то же время, если бы тогда не случился разгром немцев в Сталинграде, то еще неизвестно, как бы все пошло. Может, немчура бы нас расхреначила. Когда мы после положенного отпуска явились в школу, нас ждали, кажется, уже все. Меня и Бортника затребовал к себе Левитин, остальные пока пошли на разминку. – Наконец-то, я уже трижды себя проклял, что выпросил вам эти отпуска! – воскликнул вместо приветствия Максим Юрьевич. – А что такое, товарищ капитан? Если что-то серьезное, так почему не отозвали? – Да уж, серьезное! Фронт разваливается под Воронежем, нужно срочно туда. – Переправы, мосты? – спросил Иван. – Нет, ребятки, поэтому и жду вас, для мостов и другие есть… – Максим Юрьевич, ну не томи! – взмолился я. – Нужно разведать тылы противника, точнее, навести авиацию на склады боеприпасов двух армий… – Неслабо, – почесал в затылке я. – Шестая и четвертая? – Откуда… – Левитин аж споткнулся на полуслове. – Сводки читаю, – загадочно ответил я, – не забыли, кто вам сведения переправил из Ровно? – Да помню, так что скажете? – А чего говорить, вылетать надо! – это Борт. – Сначала я хотел бы точную обстановку узнать, карты нужны и последние разведданные, – начал я, – а еще есть идейки кое-какие. – На предмет? – В Ровно общался с одним танкистом, немецким, конечно, так вот тот поделился такой интересной информацией… Дальше я изложил знания о способе танковых и артиллерийских засад. Подал это так, что, дескать, фрицы этого очень боятся. |
