Пища готовилась на газовой плите. Там же стоял махонький кухонный столик и шкафчик для посуды. Чай с хлебом, маслом, колбасой, сыром (он был всегда, и часто - швейцарский с большими дырками, что я опять-таки хорошо запомнил). Когда приходили гости, они всегда приносили продукты, торты, конфеты, поскольку у Чижевских не было дня без посетителей. Долли Александровна, подруга Нины Вадимовны по Институту благородных девиц, обычно приносила пачку молотого кофе. Это я отметил, ибо в нашем дальневосточном рационе с казенным пайком такой продукт отсутствовал. Здесь же кофе (он был сравнительно дорог) шло как ритуал встреч".

 Александр Леонидович прожил в этой квартире недолго, он умер в 1964 году. Но за эти четыре года сделал очень много: привел в порядок свои старые работы, написал воспоминания, являющиеся ценнейшим документом эпохи, рассказывающим о его жизненном пути, о многих замечательных людях.

 После его смерти квартира на Звездном стала местом, где чтилась его память, где собирались друзья и почитатели великого ученого. Вдова Чижевского Нина Вадимовна пережила мужа на восемнадцать лет, за это время благодаря в основном ее усилиям, ее энергии имя Чижевского и его труды вернулись науке, народу.

 Нина Вадимовна до последних дней хлопотала об установке на доме мемориальной доски. Была сделана и сама мемориальная доска. Но московское руководство, вообще-то щедрое на мемориальные доски, запретило ее устанавливать. Нет на доме доски и сейчас.

 В предисловии к книге воспоминаний Чижевского (изданной после смерти автора) космонавт В.Севастьянов пишет: "Во многих разделах науки Чижевский был первопроходцем... Вокруг некоторых открытий ученого много лет не прекращались споры. Но новаторский характер этих открытий предопределил непрерывно растущий интерес к его работам, появление все новых последователей и приверженцев... Особенно велики заслуги Александра Леонидовича перед космической биологией, в самых разнообразных ее аспектах. Люди, занимающиеся проблемами космоса, - ученые, конструкторы и мы, космонавты, часто в своей работе непосредственно сталкиваемся с проблемами, которые разрабатывал и успешно решал Чижевский. Мы отдаем ему за это дань уважения и признательности".

 Вот в какой узел связались проблемы и факты истории познания космоса в одном небольшом районе Москвы, на нескольких соседних улицах, находящихся под покровительством Водолея.

 РОСТОКИНО

 После ВДНХ проспект Мира по Ростокинскому мосту пересекает Яузу. Мост большой, высокий и широкий - парадный мост. Его архитектуру определило то, что он был построен в 1957 году - к юбилейной дате сорокалетия Великой Октябрьской социалистической революции.

 Яуза здесь, хотя ее берега оправлены в гранит, темная, грязная. Когда-то она была иной. И.С.Шмелев в повести "Богомолье" рассказывает, какой увидел он в этом самом месте Яузу в 1880-е годы:

 "Мы стоим на лужку, у речки. Вся она в колком блеске из серебра, и чудится мне: на струйках - играют-сверкают крестики. Я кричу:

 - Крестики, крестики на воде!..

 И все говорят на речку:

 - А и вправду... с солнышка крестики играют словно!

 Речка кажется мне святой. И кругом все - святое. Богомольцы лежат у воды, крестятся, пьют из речки пригоршнями... И все мы пьем... И Горкин хвалит.

 - А в Москве Яуза черная да вонючая, не подойдешь, потому и зовется Яуза-Гряуза! - И начинает громко рассказывать, будто из священного читает, а все богомольцы слушают. И подводчики с моста слушают. - Так и человек. Родится дитё чистое, хорошее, ангельская душка. А потом и обгрязнится, черная станет да вонючая, до смрада. У Бога все хорошее, все-то новенькое да чистенькое, как та досточка строгана... а сами себя поганим? Всякая душа, ну.