Утром, проснувшись, я привычно глянула в окно, но поначалу ничего не поняла. Что-то белеет на ветвях тополя, растущего под окном, а что, не пойму никак. Я не поленилась, сбежала вниз, подпрыгнула, сорвала одну бумажку. Так и есть, Юркин почерк, круглые, небрежно склоненные в одну сторону буквы Б с высокой закорючкой, а у К загогулина длинная, похожая на кнут.

«Чтобы к будущему лету у меня был гоночный велосипед».

Я знаю, это его мечта, но мне до того не хочется, чтобы она осуществилась…

Одна надежда, что и к этой мечте он так же охладеет, как и ко всем предыдущим своим мечтам и желаниям.

Он в отца, такая же неровная, увлекающаяся, импульсивная натура.

Что касается бумажек с желаниями, то меня, признаться, они немало удивили. Вот уж чего никак не ожидала от такого большого мальчика! Или это просто-напросто очередная игра? Ведь он наверняка мог предполагать, что я увижу эти самые бумажки, и все это сделал лишь для того, чтобы подразнить меня?..

Как-то, в очередную субботу, он приехал ко мне с ночевкой, и мы с ним вместе смотрели по телевизору передачу «Баварские сказки». Там некий мальчик вешал на дерево бумажки с желаниями, а по ночам, когда он спал, являлись из-под земли гномы, снимали бумажки с дерева и выполняли желания мальчика.

— Хорошо устроился парень, — сказал тогда Юрка.

Я согласилась с ним:

— Само собой, неплохо.

— Только не пойму, — сказал Юрка, — как это он не боялся, что ветер сдует эти самые бумажки?

— Он их, наверное, навертел на ветки.

— Как навертел? — спросил Юрка.

— Очень просто, нарезал бумагу длинными полосками и обернул ими ветки, может быть, даже прикрепил булавками, получилось совсем как папильотки.

— Что это такое — папильотки? — удивился Юрка. — Какое смешное слово!

Я подумала о том, как быстро, стремительно меняется время, многие новые слова врываются в наш обиходный язык, зато иные старые слова вдруг навсегда, прочно отмирают и уже кажутся незнакомыми, даже смешными для современного уха…

Я стала терпеливо пояснять Юрке:

— Папильотки — это такие бумажки, которые женщины навертывают на волосы, чтобы волосы становились кудрявыми…

— По-моему, прямые волосы куда красивее, — сказал Юрка. — Я, например, терпеть не могу такие вот овечьи кудряшки у некоторых девчонок…

— Когда-то, в давние времена, кудри считались верхом моды, — сказала я.

— Значит, ты тоже навертывала волосы на эти самые папильотки? — удивился Юрка.

— Тоже, когда была молодая…

Я заметила удивленный взгляд, который Юрка бросил на меня. Должно быть, никак не может вообразить меня молодой.

— А может быть, куда проще было бы, если уж ты так хотела, навертеть волосы на бигуди? — спросил Юрка.

— Когда я была молодая, их еще и в помине не было, — ответила я. — Тогда у женщин в ходу были именно папильотки.

— Выходит, этот парень из сказки собезьянничал у женщин? — заметил Юрка и добавил: — Надо будет посоветовать маме накручивать волосы на папильотки вместо бигуди. Она иногда ложится спать с бигуди в волосах, и я всякий раз думаю, неужели ей удобно спать на таких вот железках?

— Теперь папильотки уже давно не в моде, — сказала я.

— Почему? — спросил Юрка. — Ведь с ними, как я понимаю, куда удобнее.

Я сказала:

— Мода — штука капризная и не всегда понятная. Так говорит обычно мой друг Сумской.