— Но с тобой ушла и власть Белого Совета... — Мёрфи покачала головой. — Боже. Даже в светских новостях начала появляться информация о странностях в городе. Итак. Молли не примкнула ни к кому. Она всегда в движении, но она вбила себе в голову, что Чикаго не нужны настоящие представители Белого Совета, которые помогут усмирить плохих парней — достаточно, если те будут думать, что здесь находится один из них. Так что она начала передавать сообщения при встречах со всякими блуждающими хищниками, и назвала себя Леди Оборванкой, объявив Чикаго охраняемой территорией.

— Это безумие, — сказал я.

— Какую часть фразы «с ней что-то не так» ты не понимаешь? — ответила Мёрфи мне через Морти резким тоном. Она вздохнула и снова успокоилась.

— Самое безумное, что это сработало. По крайней мере, частично. Множество плохишей решили поиграть в другом месте. Хуже всего приходится студенческому городку за городом. Но... кое-что происходит и здесь, — она вздрогнула. — Кое-что неприятное. Обычно с плохими парнями. Но иногда и с людьми. Бандитами, в основном. Визитной карточкой Леди Оборванки является кусок ткани, который она отрывает и оставляет на своих врагах. И за эти дни было найдено много-много кусочков ткани. Многие из них на трупах.

Я сглотнул.

— Ты думаешь, это Молли?

— Мы не знаем, — ответила Мёрфи профессионально ровным голосом. — Молли говорит, что вмешивается лишь при сверхъестественных угрозах, и у меня нет оснований ей не верить. Но...

Мёрфи развела руками.

— Так значит, когда ты говорила о Бродяге Энн, — сказал я, — то имела в виду Молли.

— Она как... потрёпанная, испачканная, порванная кукла, — сказала Мёрфи. — Поверь мне, ей это подходит.

— Потрёпанная, порванная, жуткая кукла, — прошептал Уилл.

— И... вы просто оставили её вот так? — возмутился я.

Мёрфи скрипнула зубами.

— Нет. Я говорила с ней с полдюжины раз. Мы пытались вмешаться, чтобы забрать её с улицы.

— У нас не вышло, — сказал Уилл.

— Что случилось? — спросил Морт.

Уилл, по-видимому, предположил, что это был мой вопрос.

— Она расшвыряла нас, как оловянных солдатиков, вот что случилось, — сказал он. — Свет, звук, образы. Боже, в моей голове возникла такая красочная картина, как монстры утащили меня в Небывальщину, что я до сих пор не могу от неё избавиться. Когда она сотворила это со мной, всё, что я смог сделать, это свернуться в клубок и скулить.

Описание Уилла заставило меня почувствовать тошноту. Что было смешно, потому, что я больше не я ел пищу, вот только мои внутренности об этом не известили. Я посмотрел в сторону, морщась, чувствуя во рту горький привкус желчи.

— Память —оружие, — тихо сказал сэр Стюарт. — Острое, как ножи.

Мёрфи подняла руку, чтобы прервать Уилла.

— Правда это или нет, что она заходит слишком далеко — только у неё одной способности игрока высшей лиги. Не то, чтобы Ордо нам не помогает, Эбби, — добавила она, кивая в сторону блондинки.

— Не стоит благодарности, — спокойно ответила Эбби. — Не все из нас одного вида и размера, не так ли?

Эбби посмотрела примерно туда, где я был, и продолжила:

— Мы создали обереги вокруг дома Кэррин. Три сотни людей из Паранета, работавших вместе. — Она приложила руку к наружной стене, где постоянно гудела сила лоскутных оберегов. — На это ушло меньше суток.

— И двести порций пиццы, — пробормотала Мёрфи.