-  Они там сейчас друг друга поубивают! - жалобно сообщила она в ответ на мои приподнятые в немом вопросе брови.

    Скептически хмыкнув в ответ на столь трагичное предположение, я слетела с кровати и понеслась прочь из комнаты, на ходу запахивая пеньюар. Следом полетела мышь. Понадобилось несколько секунд на то, чтобы спуститься с третьего этажа на первый, и вот я застыла на последних ступеньках лестницы, пытаясь разобраться в происходящем.

    Открывшееся зрелище поражало своей бессмысленностью и масштабностью. Рина подпирала одну из стен, выставив перед собой в качестве защиты поварешку, при этом ее лицо и волосы были мокрыми, видимо, в лицо плеснули святой водой, флакон из-под которой валялся сейчас пустым на ковре. На нее надвигался уже пришедший в себя незнакомец, угрожающе размахивающий серебряным распятием на цепочке и громко вопивший:

    -  Умри, тварь безбожная!

    Сцена выглядела забавно, но дальнейший осмотр мне не понравился. Две из трех картин, украшавших гостиную, лежали на полу, при этом в одной из них зияла приличная дыра. Это меня разозлило. Дело в том, что я весьма трепетно относилась к живописи и собрала богатую коллекцию картин, которую, во избежание лишних вопросов и любопытства, расположила на третьем этаже и куда не допускала никого из чужих. Но несколько самых простых полотен все-таки повесила внизу. И вот сейчас по причине бесчинства некоего недоразумения, по ошибке называющегося мужчиной, часть моей драгоценной коллекции пострадала. Обездвижив легким заклинанием настырного незнакомца, уже почти подобравшегося к Рине, я подошла и спокойно заглянула в искаженное злобной гримасой лицо.

    -  Допустим, единственный вампир в этом доме я! Что теперь будешь делать? - Состроив горе-охотнику пальцами «козу», отобрала у того крест. Пошарив в куртке, вытащила и остальные. - Отдай святыни, я в церковь отнесу, нечего им делать в руках такого балбеса! А вот тебе настоятельно рекомендую подумать о том, как будешь восстанавливать испорченное имущество. А как ты хотел? - пояснила в ответ на вытаращенные глаза. - Устроил погром, испортил чужую собственность - и в кусты? Фигу! Я, между прочим, за картину бешеные деньги отдала для того, чтобы смотреть на нее и радоваться, а не для того, чтобы идиот вроде тебя в ней дырку сделал. Слушай, а давай я в тебе тоже дырку сделаю? Ты - в картине, я - в тебе! По-моему, справедливо. Как считаешь?

    Судя по бледности, залившей лицо незнакомца, с моим мнением он был явно не согласен. А судя по выражению горящих глаз, если бы не неподвижность, выслушала бы я в свой адрес массу нелестных эпитетов, из которых самыми приличными были одни предлоги. Что ж, не стоит человека лишать возможности «выпустить пар», говорят, некоторые после этого становятся добрее. Проверим. Звонким щелчком я вернула речь незнакомцу.

    -  Ты исчадие ада! - категорично заявил мужчина, когда смог шевелить языком (двигать остальными конечностями я пока ему не разрешила). - И заслуживаешь смерти!

    -  Да ты что? - Отодвинув тяжелую бархатную портьеру, я села на подоконник напротив него. - Надо же, всю жизнь была уверена, что меня мама с папой сделали! Какие еще новости?

    -  Я должен тебя убить, - как-то менее уверенно добавил незнакомец.

    -  Ничего, если буду сопротивляться? - усмехнулась я. - Сможешь потом людям ужастики рассказывать, если, конечно, жив останешься.

    -  Вот тебе! - В поле зрения возникла мышь.