— О, это просто, — успокоил главнокомандующий. — Надо, чтобы каждый день возле этой высоты погибало 10 тысяч наших солдат. Каждый день и ровно 10 тысяч! Ни капралом меньше! Это будет грандиозная дезинформация, в которую невозможно не поверить.

Согласно моей концепции, нам в этой операции не нужны солдаты, здесь все будет решаться артиллерией и еще раз артиллерией! Залповым огнем всех стволов! Бабах! И все! Победа!

Силы противника будут скучены вот в этом квадрате, — и главнокомандующий очертил на карте квадрат, — Пушки установлены здесь, — фельдмаршал очертил еще один квадрат. — Согласитесь, это гениально!

— Но наша армия состоит всего из 100 тысяч солдат! Через десять дней ее не станет! — сильно удивился далекий от военной стратегии корреспондент.

— Ерунда! Мы проведем поголовную мобилизацию. Мы поставим под алебарды детей, женщин, если понадобится, даже кошек! Мы бросим их на окопы противника. Главное — сохранить артиллерию! Мы победим не числом, но выдержкой и превосходством в технике! Не надо быть сентиментальными, господа! Ради свободы страны можно пожертвовать ее населением. Свобода человека важнее жизни самого человека!

За двое прошедших суток мы достигли значительного стратегического превосходства. Противник уничтожил 20 тысяч наших солдат. И это меня радует. Это явный успех. Запишите военную аксиому, господа, — каждый убитый солдат приближает нас к победе! При неукоснительном проведении в жизнь моего плана мы победим в самые короткие сроки!

Денщики зааплодировали и закричали «Браво!».

— А теперь, господа, я вынужден вас оставить. Меня ждут неотложные дела! — извинился главнокомандующий и отбыл.

Журналистам выдали по пачке стенограмм речей главнокомандующего, по рюмке настоящего, довоенного коньяка и арестовали, посадив в холодную до конца операции, чтобы они не могли разгласить военную тайну.

За два последующих дня на до блеска ошкуренной колючей проволоке повисло еще 20 тысяч трупов.

— Мои солдатики молодцы! — сказал император и надел узорный слюнявчик. — Я люблю своих солдатиков, — и стал кушать манную кашу с земляничным вареньем.

Императору было 150 лет. Он впал в детство и поэтому очень любил играть в войну. Он впал в детство 50 лет назад, и 50 лет страна не вылезала из войн. 150-летний ребятенок отличался завидной задиристостью!

— Ваше величество! На юго-западном направлении ваши войска продвинулись на два километра в глубь обороны противника, — продолжил доклад дежурный офицер ставки. — Отбиты 4 хутора, 2 реки, 325 деревьев хвойных пород, 500 кустарников и два верстовых столба. Для дальнейшего развития наступления командующий просит подкрепления. Что ему ответить?

Дежурный офицер склонился над императором и вежливо подобрал пальцами длинную соплю, стекавшую из императорского носа в кашу.

— Дайте! — соблаговолил разрешить император.

Каша была вкусная, камни в почках остановились, император был в духе!

— На северо-восточном направлении ваши войска из тактических соображений спрямили линию фронта на 40 километров, — продолжил чтение оперативной сводки дежурный офицер. — Командующий просит подкрепления.

В каше попался противный комок непроваренной крупы. Император всхлипнул.

— Отказать! — понял офицер. Император заплакал, каша изо рта по бороде потекла на колени.

— Командующего отдать под трибунал! — наложил резолюцию офицер.

Император не утихал, плакал взахлеб, размазывая по щекам слезы.

— Дежурного адъютанта к императору! — наконец догадался офицер.