|
Грета вошла в церковь, - продолжала Джейн, - как раз когда он назвал мое исполнение Гайдна жеманным, и расхохоталась. Сьюки тут же захохотала на немецкий манер: - Ho-ho-ho. - Интересно, они до сих пор трахаются? - лениво спросила Александра, расслабившись с подругами и дав волю воображению. - Как он это выносит? Все равно что с забродившей кислой капустой. - Вовсе нет, - твердо произнесла Джейн. - Это как... как они называют эту белесую гадость, которую так любят? Sauerbraten <жаркое, тушенное с уксусом (нем.)>. - Ее маринуют, - сказала Александра. - С чесноком, луком и лавровым листом. И по-моему, с перцем. - И он тебе это рассказывает? - озорно спросила Сьюки у Джейн. - Мы никогда не говорим о таком, даже в минуты близости, - ответила совсем искренне Джейн. - Все, что он мне рассказывал, это что она должна иметь его раз в неделю или начинает бросаться вещами. - Полтергейст, - произнесла довольная Сьюки. - Полтерфрау. - В самом деле, - произнесла Джейн, не чувствуя юмора, - ты права. Она просто ужасная женщина. Такая педантичная, такая самодовольная, такая фашистка. Один Рей этого не замечает, бедняга. - Интересно, она догадывается? - размышляла вслух Александра. - Она и не хочет догадываться, - сказала Джейн, нажимая на последнее слово так, что конец его свистел. - Это все равно, что дать ему волю, - прибавила Сьюки. - Тогда мы все должны с ним справиться, - сказала Александра, представив себе этого толстого потного мужчину в виде торнадо, ненасытного природного источника похоти. Похоти действительно было целые тонны. - Держись, Грета! - вмешалась Джейн, уловив наконец юмор. Все трое хохотали. Шумно хлопнула входная дверь, кто-то медленно поднимался по лестнице. Это был не полтергейст, а один из детей Сьюки вернулся из школы. Наверху послышался успокаивающий громкий гул человеческих голосов - заработал телевизор. Сьюки от жадности затолкала в рот слишком много соленых орешков и прижала ладошку к губам, чтобы они не выпадали. Все еще смеясь, она роняла крошки. - Неужели никто не хочет послушать об этом новом джентльмене? - Не особенно, - сказала Александра. - Мужчины - это не решение вопроса, разве не к такому выводу мы пришли? Сьюки часто замечала, что в присутствии Джейн Александра была другая, несколько скованная. Ведь буквально несколько минут назад она не скрывала интереса к новому мужчине. И Джейн, и Сьюки были телесно одарены, часто это принимают за красоту. Александра же была старше на шесть лет, и, когда они встречались, в голосе ее появлялись материнские интонации. Сьюки подвижна и болтлива, Лекса ленива и проницательна. Когда троица собиралась вместе, Александра была серьезна и спокойна, и поэтому две другие спрашивали у нее совета. - Они не решение вопроса, - сказала Джейн Смарт. - Но, может быть, они сами вопрос. От джина осталась одна треть. Кусочек персиковой кожицы был ребенком, ожидающим, когда его выпустят на свет божий. За потемневшими сумеречными окнами черные дрозды шумно прятали день в дорожную сумку темноты. Сьюки встала, чтобы наконец сделать сообщение. - Он богат, - сказала она, - и ему сорок два года. Женат не был, приехал из Нью-Йорка, родом из старой голландской семьи. Очевидно, был пианистом-вундеркиндом. И кроме всего прочего, еще и изобретатель. |
