Изменить размер шрифта - +

         Но, говорят, вы нелюдим;

         В глуши, в деревне, все вам скучно,

         А мы… ничем мы не блестим,

         Хоть вам и рады простодушно.

 

         Зачем вы посетили нас?

         В глуши забытого селенья,

         Я никогда не знала б вас,

         Не знала б горького мученья.

         Души неопытной волненья

         Смирив со временем (как знать?),

         По сердцу я нашла бы друга,

         Была бы верная супруга

         И добродетельная мать.

 

Прекрасны также стихи в конце письма:

 

         . . . . Судьбу мою

         Отныне я тебе вручаю,

         Перед тобою слезы лью,

         Твоей защиты умоляю…

         Вообрази: я здесь одна,

         Никто меня не понимает;

         Рассудок мой изнемогает,

         И молча гибнуть я должна.

 

Все в письме Татьяны истинно, но не все просто: мы выписали только то, что и истинно и просто вместе. Сочетание простоты с истиною составляет высшую красоту и чувства, и дела, и выражения…

 

Замечательно, с каким усилием старается поэт оправдать Татьяну за ее решимость написать и послать это письмо: видно, что поэт слишком хорошо знал общество, для которого писал…

 

         Я знал красавиц недоступных,

         Холодных, чистых, как зима,

         Неумолимых, неподкупных,

         Непостижимых для ума;

         Дивился я их спеси модной,

         Их добродетели природной,

         И, признаюсь, от них бежал,

          И, мнится, с ужасом читал

         Над их бровями надпись ада:

         Оставь надежду навсегда.

         Внушать любовь для них беда,

         Пугать людей для них отрада.

         Быть может, на брегах Невы

         Подобных дам видали вы.

 

         Среди поклонников послушных

         Других причудниц я видал,

         Самолюбиво равнодушных

         Для вздохов страстных и похвал.

         И что ж нашел я с изумленьем?

         Они, суровым неведеньем

         Пугая робкую любовь,

         Ее привлечь умели вновь,

         По крайней мере сожаленьем,

         По крайней мере звук речей

         Казался иногда нежней,

         И с легковерным ослепленьем

         Опять любовник молодой

         Бежит за милой суетой.

Быстрый переход